Обреченный на бой. Роман ЗлотниковЧитать онлайн книгу.
там Казимир получил прозвище, под которым потом проходил по всем картотекам западных разведок. Бандеровцы прозвали его Клыки. Однажды, после непрерывной двухнедельной погони, его опер-отряд вышел к глухому хутору, на котором, у одной из своих любовниц, передыхал знаменитый глава провода Зозуля. Операция была молниеносной и кровавой. Они положили всех: самого Зозулю, десяток его охраны, его молодуху, их сына. В живых остался только посеченный осколками гранаты престарелый отец молодухи, доживающий свой век бобылем с дочерью и внуком. Когда Казимир увидел щепки дубового стола и трупы Зозули, женщины и ребенка на полу, его вдруг поразило странное сходство с тем жарким июньским утром, которого он старался не вспоминать. Казимир резко повернулся и ударил по стволу ППШ, который его заместитель уже упер в грудь старика.
– Ты чего, командир? – не понял тот.
– Этого возьмем с собой.
– Да толку от него… – начал заместитель, но, натолкнувшись на яростный взгляд, осекся.
Так у Казимира появился дядько Богуслав. После трех дней допросов Казимир забрал его из подвалов Львовского управления МГБ и отвез к себе на квартиру. Дядько Богуслав довольно быстро обжился, завел знакомства с крестьянками, привозившими продукты на местный рынок, и однажды, когда Казимир с трудом разлепил глаза после дикой пьянки по случаю успешного завершения очередной операции, он увидел у своих губ кружку с огуречным рассолом, а ласковый голос произнес:
– Испей, Казимирушко, голове легше станет.
Он некоторое время ошарашенно разглядывал кружку, потом осторожно глотнул. Поздно вечером, хмуро наблюдая за тем, как дядько Богуслав суетливо накрывает на стол, Казимир внезапно произнес:
– Я твою семью под корень извел, а ты меня – рассолом…
У старика подкосились ноги. Рухнув на скамеечку, он грустно улыбнулся:
– Да ведь тебя раньше Бог наказал, как же на тебя сердиться-то, тебя жалеть надо. – И, вздохнув, добавил: – Одни мы с тобой на белом свете остались, Казимирушко, куда нам рядиться-то?
В конце сороковых Казимир уехал в Москву, на учебу. Однако, когда его сразу после выпуска срочно вызвали с банкета к ректору института, он был почти уверен, кого застанет в обширном кабинете.
– Боишься меня? – Костров звякнул граненым «мерзавчиком» о запотевший стаканчик Казимира.
Тот хмыкнул, а Костров, блестя новенькими полковничьими погонами, добродушно буркнул:
– Дурак, традиции соблюдать надо. – И, опрокинув стопку, продолжил: – Я тебя к себе забрал, на Дальний Восток.
Однажды, возвращаясь из очередной командировки, Казимир застал у дверей своей квартиры бравого милиционера. Тот грозно потребовал документы, но, увидев маленькую книжечку, побледнел и забормотал:
– Тут, я извиняюсь, родственничка вашего… того… ограбление, понимаешь, а он сопротивляться… медальки ваши не дал…
У Казимира потемнело в глазах. Через час он сидел у следователя, который вел это дело. Тот суетливо перекладывал на столе какие-то папки и убежденно рокотал:
– Найдем, чего ж не