Книги крови. I–III. Клайв БаркерЧитать онлайн книгу.
пауза. Редмен не торопил, от этого она только занервничает.
– Лейси умный, – продолжала она и сунула сигарету в бесцветные губы. – Знает, что сказать.
– А?
– Вы здесь новенький, и он хочет создать впечатление, что у него есть какая-то тайна.
– А никакой тайны нет?
– С Хенесси? – она фыркнула. – Господи, о чем вы. Он сбежал из-под охраны в начале мая. У них с Лейси… – она заколебалась, сама того не желая. – У них с Лейси что-то было. Возможно, наркотики – мы так и не выяснили. Они нюхали клей, дрочили друг другу, бог знает.
Ей действительно не нравилась эта тема. Неприязнь была написана у нее на лице, исказив его в десятке мест.
– Как сбежал Хенесси?
– Нам до сих пор неизвестно, – сказала она. – Просто однажды утром не явился на перекличку. Все здесь обыскали сверху донизу. Но его не было.
– Он мог вернуться?
Искренний смех.
– Господи, нет. Он ненавидел это место. А, кроме того, как бы он смог вернуться?
– Он же выбрался.
Левертол с ворчанием уступила:
– Он был не особенно умным, но хитрым. Я не очень удивилась, когда он пропал. За несколько недель до побега он ушел в себя. Я не могла из него и слова вытянуть, а до того он был вполне разговорчивым.
– А Лейси?
– У него на поводке. Это бывает. Младшие идеализируют старших, более опытных. Лейси – из очень неблагополучной семьи.
Гладко, думал Редмен. Так гладко, что он не верил ни единому слову. Разум – не картина на выставке, разум нельзя пронумеровать и развесить в порядке влияния с этикеткой «Хитрый» или «Внушаемый». Это каракули, это расползающиеся кляксы граффити, их невозможно предсказать или сдержать.
А разум Лейси? Он напоминал картину, писаную по воде.
Уроки начались на следующей день в такой гнетущей жаре, что мастерская превратилась в духовку уже к одиннадцати. Но мальчишки сразу отреагировали на честный подход Редмена. Они разглядели в нем человека, которого могут уважать и при этом не любить. Они не ждали поблажек и не получали поблажек. Стабильный порядок.
Местные работники показались Редмену куда менее общительными, чем мальчики. Какие-то тут все были странные. Ни единой сильной личности, решил он. Рутина Тезердауна, его ритуалы, бесконечные классификации и унижения как будто размололи их всех в однородную кашу. Все чаще он ловил себя на том, что избегает общения с коллегами. Мастерская становилась убежищем, вторым домом, пропахшим свежеструганным деревом и телами.
Только в следующий понедельник один из мальчишек упомянул ферму.
Никто не говорил Редмену, что на территории изолятора есть ферма, и сама эта мысль показалась ему абсурдной.
– Туда почти никто не ходит, – сказал Крили – худший плотник, когда-либо ходивший по земле. – Там воняет.
Все засмеялись.
– Ладно, парни, успокоились.
Смех утих, разбавленный шепотом и шуточками.
– Где эта ферма, Крили?
– Это даже фермой не назвать, сэр, – ответил Крили