Время дарить любовь. Михаил СамарскийЧитать онлайн книгу.
знаете нашу старуху? И никогда не слышали о ней? Дарья Семёновна Рюмина – наша историчка. Она самая старшая училка в нашей школе. Ей столько же лет, сколько, наверное, Михайло Ломоносову. Это не учительница, а какой-то монстр. Попробуй у неё на уроке повернись назад. Всё – «неси дневник», и пара обеспечена. Никого не щадит: ни отличников, ни хорошистов. Ей всё побоку. Главное, говорит, чтобы историю знали на отлично. И действительно: у неё предмет вызубрили все. Да она и не успокоится, если кто-то в классе не будет знать её урок. Заживо съест.
Но мне кажется, многие неправы, когда называют её злюкой. Хотя и я вот обозвал её монстром. Если честно, никакой она не монстр и не злюка. У неё просто лицо строгое: острый нос, морщин, как в луже во время дождя, седые волосы под лентой. И голос с хрипотцой и каким-то скрипом, что ли. Но глаза! Вы бы видели её глаза! Дарья Семёновна, когда говорит нам о… да о ком угодно: хоть о декабристах, хоть о Несторе, хоть об Александре Невском, – поверьте, это уже не исторические личности. Нет-нет. Это её дети. Я серьёзно! Об исторических личностях так не рассказывают. Так можно говорить только о своих родных. Моя бабушка, когда кому-то рассказывает обо мне (я нарочно несколько раз подслушивал), так всё вывернет – хоть стой, хоть падай! Я и послушный, и смышлёный, и помогаю родителям по дому, и книги читаю, и вежливый, как ангелочек. Врёт ведь бабуля моя.
Ой, как врёт. Соседке одно говорит, а меня потом воспитывать начинает: я у неё и лоботряс, и лентяй, и грубиян – кем она меня только не называет. Зато для соседки я – чистый ангел.
Но дед говорит, что сор из избы нельзя выносить. Наверное, она потому и привирает. Вы как думаете? Ну да ладно. Мой рассказ не о бабушке.
Продолжу о Дарье Семёновне. О старухе. Она меня на прошлой неделе из класса выгнала. Мне кажется, я не заслужил такого отношения к себе. Хотя, конечно, палку немного перегнул. Но вроде и не виноват даже. Всё эта Олечка с задней парты. То в спину меня пальцем тычет, то линейкой бьёт, то бумажки в меня кидает. Достала! Ну, я и наехал на неё. Слово грубое сказал. Старуха услышала, стала за неё заступаться.
В общем, отказался я извиняться и был с урока изгнан.
Дурак я. Мало того, что с Олечкой поссорился, так я ещё и стару… Дарье Семёновне нагрубил. Так, выходя из класса, и ляпнул: «У-у-у, старуха».
Куда это годится? Придурок! Стыдно теперь, аж жуть. Нужно было сразу после урока подойти и извиниться. Но не перед Олечкой, а перед Дарьей Семёновной. Глупо как-то вышло. А на следующий её урок я не смог в школу попасть – семейные обстоятельства. В воскресенье ездили к родственникам за город, и родители задержались – на обратной дороге ночью колесо на трассе пробили. В общем, домой вернулись в понедельник под утро. Ну какая там уже школа? Попадали спать, все уставшие.
Я так переживал за тот срыв. Представляете? Подумает, что нарочно не пришёл на урок, чтобы не извиняться. Если бы сразу извинился, она бы поняла, я уверен. Говорю же, это мы так только называем её злюкой, а на самом деле она добрая. И никакая она не старуха. Если и можно сказать, то старушка – мягко, по-доброму. По-есенински…
«Простите меня, пожалуйста, Дарья Семёновна, –