Моя академия. Ленинград, ВМА им. С.М.Кирова, 1950-1956 гг.. М. М. КирилловЧитать онлайн книгу.
Пожалел меня. Оказалось, это был тот мой сосед по палате в инфекционном отделении, где я лежал с ангиной и с которым я делился компотом. Он не забыл меня.
Позже, будучи в карауле, я чего только не делал, чтобы не заснуть: приседал, бегал, ползал по-пластунски, отжимался. А когда охраняемый объект был на воздухе, заснуть было трудно, но замерзнуть запросто.
В 1951-м году широко праздновалась какая-то годовщина советско-китайской дружбы. В Москве гостил председатель Мао. Композитор Мурадели написал песню «Москва-Пекин», где провозглашалось, что «Сталин и Мао слушают нас». В Политотделе решили создать на нашем курсе хор, который разучит эту песню-гимн и позже исполнит ее перед профессорско-преподавательским составом в клубе. Я был назначен ответственным организатором. Каких трудов стоило многими вечерами загонять слушателей на хор! Я искренне старался, и только за это меня не побили. Был и художественный руководитель. Зато как пели! Мужественная песня. Главное, что мы действительно верили, что Сталин и Мао слушают нас. По большому счету, так оно и было.
В художественной самодеятельности курса участвовала Катя Волкова – жена нашего слушателя, Юры Волкова. Полное имя ее – Екатерина Демьяновна. Она великолепно танцевала, а главное – была очень чистым и добрым человеком.
За общежитием располагался академический стадион: футбольное поле, волейбольная площадка, беговая дорожка. Стадион был окружен высоким забором из проволоки. С начала весны он стал использоваться интенсивно. Были свои рекордсмены: травматологи Ткаченко, Фаршатов, слушатели Бабияк (наш), Фелицын (наш), Камалов (наш). Это все – по бегу и прыжкам. Я был здесь середнячок.
Как-то меня окружили ребята и стали упрашивать выступить в соревнованиях со слушателями 2-го курса по боксу. Оказывается, я был единственным на курсе, имевшим вес «пуха». Действительно, я весил 53 кг (сейчас 88…). Секрет был прост: если я не соглашусь, нам запишут «очко». Пришлось уступить. Стали тренироваться в Ленинской комнате, вынеся оттуда мебель. Учили, как держать руки в перчатках, как отскакивать и увертываться, как нападать. Никогда раньше я не боксировал. Выяснилось, что против меня будет выступать в таком же весе тренер всей команды наших противников. Уж он-то знал, как нападать. Решили не отказываться. И вот, в мае. в Окружном спортзале (недалеко от института им. Плеханова) состоялись бои. Первой была моя весовая категория.
Вокруг площадки расположились немногочисленные зрители (с обеих курсов), высоко над головой уныло горела одинокая лампочка, замызганная при побелке. По команде я вышел на ринг. Сблизились с противником. Он был маленький и юркий. Страшно не было и больно тоже. Он методично бил меня в нос, а я только уклонялся. Мои перчатки иногда ударялись о его перчатки, но большего мне добиться не удавалось. Казалось, что его руки были длиннее. Когда объявили перерыв, я, сидя на стуле в своем углу, заметил, что мои перчатки были, словно лаком, покрыты кровью и что майка тоже была в крови. Мне обтерли лицо,