Чужая птица. Анна ЯнсонЧитать онлайн книгу.
в мыслях: Анжела уезжает на вечернем пароме, еще есть время остановить ее, еще есть шанс уговорить ее остаться. А хочет ли он, чтобы она осталась, после всего случившегося? Да, только если она передумает ехать и во всем раскается, тогда он простит ее и примет вместе с ребенком. Лишь бы она согласилась остаться на Готланде и никогда больше не искать встречи с Эриком. Надо успеть до отхода парома. Надо бежать! Но лес Буттлескуген не похож на остальные: попав в его зеленые сети, не так-то просто из них выбраться. Плутая по лесной чаще и пытаясь разобраться, где какая сторона света, он потерял счет времени. Когда он наконец вышел на дорогу вблизи Альскуга пару часов спустя, солнце уже погасло, а вместе с ним и надежда. Осталась лишь злость, превратившаяся с течением времени в горечь.
Никакой другой хорошей девушке, как неуклюже выразилась мать, пытаясь его утешить, так и не удалось занять место Анжелы. С братом за эти пятьдесят лет он обмолвился словом лишь однажды, и беседа вышла короткой: «Вернешься домой, Эрик, – я тебя убью. Так и знай».
Народ в деревне рассказывал, что Эрик открыл собственную адвокатскую фирму и дела у него идут неплохо. Раз в год Сив ездила к нему на материк навестить их с женой и внучку Микаэлу. Про Анжелу ходили слухи, что ее отправили в пансионат лечить нервы. Якобы ее лечат электрошоком, и она перестала разговаривать. Это Сонья Седеррот рассказывала. Правда ли, нет ли – никто не знает. Рубен дал ей ясно понять, что не хочет и слова слышать об Анжеле, и Сонье достало ума придержать язык. Народ и так болтал почем зря, и Рубен начал всех сторониться, будто позор лежал на нем – обвинить-то больше некого. Если бы он собой что-нибудь представлял, вряд ли Анжела решила бы сбежать на материк, верно?
– Разумеется, я скучал по Эрику, мама. Ясное дело, скучал. Я ведь потерял их обоих. Но разреши я им вернуться на остров как ни в чем не бывало, я потерял бы рассудок. Разве тебя бы это обрадовало?
Припарковавшись под дубом во дворе у дома, Рубен уже собрался выйти из машины, как вдруг на него навалилась усталость, и он так и остался сидеть с открытой дверцей. Он, должно быть, задремал, опустив голову на руль, потому что его разбудил громкий звук автомобильного гудка. Резко поднявшись, он увидел Берит Хоас по ту сторону забора. Соседка махала ему рукой – видать, решила, что это ей он сигналит. Пусть думает что угодно. Рубен отправился в сарай, заглянуть к голубям перед сном. Ложиться еще было рано, но его бил озноб – сегодня нужно пораньше в постель. Поднимаясь по лестнице на голубятню, он совсем запыхался. Ему пришлось крепко держаться за перила и преодолевать по ступеньке зараз. Наконец оказавшись наверху, он долго стоял и переводил дыхание. Каждый вдох отдавался болью в груди.
Ковшик для корма куда-то запропастился. На привычном месте – в мешке с кормом – его не было. Рубен сложил ладони вместе, зачерпнул пригоршню зерен и направился к первому гнездовому ящику – туда, где он постелил для Белоруса. Ковшик валялся рядом с гнездом. Все правильно: тут под окном он обнаружил мертвого Белоруса и бросил ковшик, чтобы заняться голубем. С руками, полными зерна, Рубен подошел