Русь Татарская. Иго, которого не было. Константин ПензевЧитать онлайн книгу.
признаки того возраста, в котором находится народ, где бы он ни жил, где бы ни развивалась его гражданственность, к какому бы племени он ни принадлежал»[48].
Сейчас подумаем вот еще над каким вопросом. Почему вдруг царская власть в России при Петре I осознала необходимость в европеизации страны? Разве до этого момента Россия являлась восточной страной? Ответ может быть только один – безусловно да. До XVIII века светоч культуры для России находился на Востоке, и если вы, читатель, еще не поняли почему, то закройте эту книгу и не читайте ее. А уж как западные европейцы рвались к этому светочу, и доказывать не приходится, достаточно только открыть любую книгу по истории Крестовых походов. Если кто-то запамятовал, то ему следует напомнить, что Х. Колумб искал путь в Индию, а вовсе не в Америку. Однако каким образом все-таки произошел поворот стрелки российского культурного компаса на Запад?
Данный вопрос мы обсудим позже, а сейчас поговорим о том, каким образом пресловутое «татаро-монгольское иго» повлияло на великорусский национальный характер.
О национальном характере великороссов
Разговор о национальном характере очень непрост. Здесь имеются в виду некие именно типичные народные черты. Между тем, автор этой книги до сорока лет весьма добросовестно пытался стать таким же, как все, и только после множества отчаянных и безуспешных попыток бросил это занятие и решил все-таки быть самим собой. Сколько автор ни бился, он так и не смог понять, кто же этот такой как все. Среди русских нет ни одного человека, близко похожего на другого, и, как это иногда представляется, их типичность состоит в полном отсутствии типичности. Любой русский коллектив – это просто-таки собрание своеобразнейших индивидуальностей, и для эффективного руководства им подчас требуется недюжинная дипломатичность и изворотливость, сопряженные со стальной волей и нейлоновыми нервами.
Известен случай, произошедший на III конгрессе Коммунистического Интернационала. Тогда итальянский социалист Лаццари заявил: «Мы знаем психологию итальянского народа», на что В.И. Ленин заметил: «Я не решился бы этого утверждать о русском народе»[49].
К примеру, одной из главнейших ошибок всех желающих порассуждать на тему о национальном характере великороссов является обращение к классической русской литературе XIX в., т. е. к произведениям Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, Н.А. Некрасова, М.Е. Салтыкова-Щедрина и др. Спору нет, писатели считаются как бы зеркалом народной души, но беда-то в том, что подавляющее большинство российских прозаиков и поэтов, изучение творчества которых навязывается народным массам школьной программой, принадлежали к очень узкому либерально-революционному слою Российской империи (советскую литературу мы сейчас упоминать не будем, разговор о ней слишком тягостен). Увы, но российские либерал-революционеры были страшно далеки от народной жизни. Даже литераторы, вроде Н. Лескова, считающиеся истинно народными писателями,