Танцы на цокольном этаже. Повести, рассказы. Евгений СкобловЧитать онлайн книгу.
фильм и успею на свидание. И, незаметно для себя, увлёкся фильмом, который меня просто поглотил. В эпизодах снимался, и исполнял свои песни сам Владимир Высоцкий. Донатос Банионис играл главную роль, и был неподражаем, а сама идея фильма мне показалась очень глубокой и волнующей. Честно говоря, я себя уже тогда считал натурой творческой, и полёт мысли в хорошем фильме или книге, меня просто завораживал. Возможно, я и ошибаюсь, но мне кажется, что это был первый и последний показ этого шедеврального образца советского кино по главному каналу советского телевидения в те годы. Впрочем, дело было во Львове, и это, может быть был какой-то местный канал… я не запомнил. Но в последующем, я его ни разу не видел, ни по телевидению, ни в кинотеатрах.
Фильм оказался длинным, и я, конечно же, опаздывал на встречу со своей возлюбленной, но уже твёрдо принял решение досмотреть его до конца. И не ошибся – финал меня сразил наповал… Это там, где мистер Мак-Кинли, оказавшись в Будущем, бежит по пустынной, выжженной пламенем атомной катастрофы земле, и кричит: «Господи! Прости меня за то, что я сделал!»
Наконец фильм окончился. Теперь нужно было дождаться, пока народ разойдётся по палатам. А потом ещё, пока дежурная сестра совершит свой обход с лекарствами, и, наконец, объявят «отбой». В результате, я не «в пивдевёнтого», ни «в пивдесёнтого» в «пищеблок» не попал. Из палаты удалось выскользнуть только около половины одиннадцатого.
Я легонько постучал в дверь подсобки, которая тут же распахнулась. Елизавета, схватила меня за куртку и втащила внутрь. Усадила на стул, сама забралась ко мне на колени, и мы занялись, уже привычными ласками. Правда на этот раз всё было немного по-другому, более раскованно, более открыто, что ли. И, вскоре, мы всё же, взлетели, благодаря стараниям Лизы, и она сумела сделать это без непосредственного контакта. Я немного «поплавал в облаках радужных», и мы на некоторое время успокоились. Потом всё повторилось ещё раз.
Нам было хорошо… и этот раз оказался последним.
Не могу точно сказать, что стало причиной окончания нашего госпитального романа. Может быть, кто-то всё-таки обратил внимание на то, что я (именно я, а не кто-то другой) слишком часто бываю в «пищеблоке», и Елизавета стала опасаться за свою репутацию. А может быть, заметив меня в компании курильщиков (тогда курилка находилась прямо в корпусе), Елизавета могла предположить, что я способен рассказать приятелям о своих похождениях. Но после той ночи, меня на помощь к Елизавете больше не направляли, и она, словно забыла о моём существовании. Во время завтрака, обеда и ужина, она слишком спокойно и как-то отстранённо подавала мне блюда, почти не разговаривала, и как мне показалось, была несколько напряжена.
А однажды, зайдя в столовую, в «неурочное время», я обнаружил, что моей возлюбленной помогает другой парень. Возможно, сержант-сверхсрочник, или даже, прапорщик, поскольку выглядел он старше, и гораздо мужественнее, чем я. Я попросил две чашки (нам с одним приятелем удалось раздобыть