Убийственный чемпионат. Андрей БурцевЧитать онлайн книгу.
и не менее противным голосом отвечаю:
– Что же такого девочка может мне показать? Коньячок нынче дорог. За коньячок-то я могу такого потребовать, ой-ой-ой!
А стерва эта, не на секунду не задумываясь:
– Что угодно, куда угодно и сколько угодно! – и лезет рукой мне в брюки. Этого еще не хватало!
– Ты что же, дорогая, хочешь прямо здесь трахаться? спрашиваю напрямик.
– А почему бы и нет? – отвечает.
– Э, нет, так дело не пойдет! – решительно заявляю я. – Я не привык заниматься этим среди кулинарных изделий. Поедем по мне домой. На «би-би» поедем.
– На красивой? – вопрошает малолетняя любительница траханья.
– О, – отвечаю, – на шикарной! Иди и жди меня у входа.
Та моментально слетает с моих колен и, неимоверно вихляя задом, идет к дверям. Я, не теряя ни секунды, ретируюсь через служебный выход. Поел, называется! Ну, да сам виноват. Знал, где сижу.
Вызываю по рации Машину и, вкратце обрисовав ситуацию, назначаю новое место встречи.
9
После моего не совсем достойного ухода из кафе судьба преподносит очередной сюрприз. Еще живо под брюками ощущение шаловливо-настойчивой ручонки карликовой секс-бомбы, как из-за угла с криком: «Держи его!» на меня наезжает великолепная тройка гениев сыска, следствия и криминалистики. Такой прыти я от них никак не ожидал и, честно признаться, немного теряюсь. Секундной растерянности им хватает на то, чтобы защелкнуть на моих запястьях холодные наручники. При этом Икс злорадно приговаривает: «Ну все, теперь ты у нас в руках!», Игрек неосмотрительно размахивает перед моим носом пушкой, а Зет с идиотской ухмылкой козлит вокруг меня.
– Убери свою пукалку, кретин! – пытаюсь я испортить настроение этим налетчикам. – Жену свою можешь ею стращать. Со мной этот номер не пройдет. Она же у тебя горохом заряжена, мичуринец!
Игрек на мои слова реагирует совершенно неожиданно. Я думал, он обидится, а этот стрелок-любитель ликует:
– Все слышали? Все? Оскорбление при исполнении!
– И это тебе зачтется! Все зачтется! – не менее радостно замечает Зет, продолжая скакать вокруг меня. – О многом придется тебе пожалеть…
– Сейчас, разбежался, – отвечаю. – Майя Плисецкая недотраханная…
Больше не успеваю сказать ничего обидного – эти паразиты затыкают мне рот моим же носовым платком (хоть за это спасибо, у меня-то он чистый) и, подбадривая пинками, волокут в отделение. Тащусь и ничего не понимаю. Неимоверно стыдно перед прохожими (ведут, как какого-то матерого уголовника), а самое главное – за что ведут-то?!
В отделении, куда меня не совсем самостоятельно доставили, приходится пережить еще одно унижение. Пока эти самодеятельные артисты оформляли сцену для следующего действия, меня не совсем вежливо (точнее – совсем невежливо) усаживают на деревянную скамью в коридоре. Одиноким я себя не чувствую, кроме меня, на скамейке томятся ожиданием еще с пяток задержанных. И как на грех, знакомые все