Романтики и реалисты. Галина ЩербаковаЧитать онлайн книгу.
уставшая, – все это показалось ей неправильной случайностью. Зачем она едет в Москву? Чем ей было плохо дома? Ведь было хорошо. Очень хорошо. У нее тоже все было. И даже в смысле техники. А она рванула по шву такую добротно сшитую жизнь. Она вспомнила, как провожали ее на вокзале. Шумно, бестолково, говорили, что она счастливая, что ей повезло, а Аркадий всех уверял, что не хочет в Москву. Его обнимали, утешали, но формально: никто не хотел верить, что ему действительно жалко бросать работу и что в Москве ему может быть хуже. Только Ася знала, что дело не в работе, а в том, что Аркашка не любит никаких перемен. Такой уж характер. Он любит темные рубашки, потому что они дольше носятся. Смешно, но, когда даешь ему все чистое и наглаженное, он все как следует изомнет, а потом только наденет. Пьет всегда из одной чашки, ходит только одной и той же улицей, выписывает уже тринадцать лет одни и те же издания. Человек-привычка. И не было у нее большего противника переезда, чем он. А ведь как она была красноречива! Он все выслушал и сказал, что она неэкономно тратит эмоции и слова, что она наговорила минимум «на три подвала» о пользе перемен. Но, увы, ни в чем его не убедила. У него тоже есть свои «три подвала» на противоположную тему, но если родина, то есть родная жена, скажет, что надо, он готов ехать куда угодно, хотя убежден, что счастье – понятие оседлое.
– Когда говорят «счастье дорог», – сказал тогда Аркадий, – это надо воспринимать как пропагандистский трюк… Ведь кому приходится много ездить, не должны чувствовать себя обделенными.
– Ты это серьезно? – возмутилась Ася. – Журналисты, геологи, монтажники, моряки, по-твоему, ненормальные?
– Я деликатен, – сказал Аркадий. – Но если совсем честно, то у них не все дома… Ты не обижайся, я тебя все равно люблю… Ненормальные, они чем хороши? С ними не соскучишься.
И он произнес своих «три подвала». Мужчина второй половины двадцатого века: не охотник, не добытчик, не воин – мыслитель, философ, лентяй.
– Я тебя возненавижу, – сказала Ася.
– Нет, – сказал он. – Это пройдет… Ты меня оценишь потом.
– А если не оценю?
– Ну почему ты мне не веришь? – оскорбился он. – Я же самый умный в нашем роду.
Они расстались на три месяца. За этот срок ей обещали, если все будет о'кей, квартиру. «Дом на выходе», – сказали ей по телефону, знакомые ребята посоветовали поехать посмотреть постройку, покалякать с рабочими, они, мол, знают, как на самом деле, и точно скажут, сколько дней в этих трех месяцах. Скорей всего, не девяносто. Может, сто восемьдесят, и вообще есть ли там фундамент? Договорились до того, что она, дура, обольщена редактором (у того опыт работы со слаборазвитыми странами). И пусть захватит с собой с Урала гвоздей, с ними в столице напряженно, хотя, конечно, глупо везти их так далеко, лучше и надежней наворовать на любой стройке. Тут же стали решать, кто будет на стреме, а кто пить со сторожем и в каких сумках гвозди лучше таскать. Пришли к выводу, что дипломатические чемоданчики, вошедшие теперь в моду, очень для этого пригодятся.
Все испортил Федя. Прослышав об Асином отъезде, он прибежал и стал давать советы.
– Прежде