Подлодка «Комсомолец». Николай БасовЧитать онлайн книгу.
к «Комсомольцу».
– Хорошо, не будем о Распутине. – Рыжов дожевал второй кусок хлеба с медом, с некоторым сожалением посмотрел на Кашина, и вдруг резковато спросил: – Вы хотите знать, что вам следует искать?
– Вот именно. Если можете помочь, я буду благодарен. Если же нет…
– Знаете, чтобы стало ясно, что следует искать, давайте еще раз пройдемся по всем катастрофам.
Кашин вздохнул, но послушно кивнул. Чай, к счастью, оказался еще лучше, чем прошлый раз, вернее, более привычным, ведь он сам его заваривал, а потому можно было немного посидеть, выслушивая Рыжова.
– Итак, в феврале 1898 года в порту Гаваны взорвался американский линкор «Мэн». Взрыв произошел утром, около 10 часов, когда часть команды еще спала, в крюйс-камере под носовой башней. Я не специалист, но моряки свидетельствуют, что повреждения в этой части корпуса всегда рассматривались как самые тяжелые в борьбе за живучесть корабля. Причин несколько, во-первых, боезапас носовых, основных в боевых условиях башен всегда больше, и даже существенно больше, чем в погребах других башен. Во-вторых, повреждение корпуса осложняет пользование ходовыми машинами, просто потому, что движение вперед создает дополнительный приток воды в пробоину за счет динамического давления. В таких случая приходится двигаться задним ходом, со всеми вытекающими из этого сложностями. В-третьих, именно в этой части корабля сложнее всего накладывать пластырь. В-четвертых, на линкорах значительная часть экипажа находится в носовых кубриках, и получается, что взрыв в этой части поражает наибольшее число людей, которым полагалось бы бороться за корабль, вызвает у них шок и чувство беспомощности. И в-пятых, что необходимо отметить, взрыв в этой части наносит максимальный урон системам управления кораблем, и повреждает капитанский мостик с вахтенным офицерским составом.
Рыжов посмотрел на Кашина, выбирая темп и, вероятно, интонацию своих аргументов. Поскольку Кашин слушал, не выказывая возражений, он продолжил:
– Комиссия решила, что линкор погиб от попадания торпеды, либо из-за подведенной под него мины. В итоге, как известно, возникла американо-испанская война, которую американцы легко выиграли. Когда спустя двенадцать лет корабль был поднят и исследован вторично, по материальным признакам стало ясно, взрыв произошлел внутри корабля, и никакой торпеды не было.
Рыжов удовлетворенно кивнул, должно быть, сам себе, и заговорил с чуть измененной интонацией.
– В октябре 1916 года русский линкор «Императрица Мария» погиб на рейде Севастополя от взрыва, если мне не изменяет память, без малого пятидесяти тонн порохового боезапаса, хранимого под носовой башней. Взрыв произошел, приблизительно через четверть часа после побудки, в шесть часов утра с минутами. После первого произошло еще множество более мелких взрывов, но главное – линкор находился поблизости от Сухарной Балки, где находился главный пороховой запас флота и крепости. Если бы сдетонировал этот порох, мы бы получили Хиросиму почти на тридцать лет раньше, и называлась бы она