Беседы на Великий пост. Протоиерей Александр ГеронимусЧитать онлайн книгу.
на месяц, и тогда мука от неизвестности такова, что мать, которая переживала это, говорила: «Вот если бы я знала, что мой сын мертв, я бы его уже оплакала, а эта неизвестность – ее я перенести не могу». И это относится не только к области наших естественных эмоций, но и к области взаимоотношений между человеком и Богом. Потому что смерть – это смерть, а пропажа – это неизвестность, которая порой мучает больше, чем боль от естественной утраты. Поэтому отец сначала говорит, а потом еще раз повторяет, что этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся.
Дальше следует тема старшего сына, которая вам хорошо известна. Это сын, который не уходил. И этот сын себя ведет диаметрально противоположно Сыну Божию Господу Иисусу Христу, если мы перейдем от притчи к ее реальному прообразу. У них есть сходство, потому что Господь Иисус Христос – Богочеловек, он никогда не разрывал с Богом, ибо Он Сам есть Бог Сын, всегда послушный Богу Отцу. Но отношение Господа Иисуса Христа ко всем Своим братьям по человечеству противоположно отношению старшего сына из притчи, потому что это отношение принятия прощения братьям, и более, чем принятия, – жертвы за дарование прощения.
Мы в своей жизни выступаем порой и в роли младшего сына (по причинам, о которых я уже рассказал), и в роли отца (который страдает от того, что не знает, где находится его дитя), и в роли старшего сына. В этой роли мы выступаем по самым разным поводам, в том числе в контексте нашей повседневной церковно-общинной жизни. И контекст этот (то, что я говорю, необязательно относится к каждому из вас, но это распространенная церковно-психологическая реакция) таков: есть церковная община, есть ее члены, которые с самого начала в ней состоят; община существует через общее богослужение, через общее Причастие; возглавляется эта община пастырем, священником. Если в эту общину приходит человек, не такой, как мы, приходит с улицы, чем-то странный, пришедший из мира греха, то он одним своим видом и поведением нарушает уже принятые частично гласные, частично негласные правила. И вдруг священник все свое внимание обращает на этого вновь пришедшего (конечно, правильно делает, потому что поступает по образу Божию и по образу Сына Божия Иисуса Христа). В сердцах многих возникает ревность, зависть и осуждение. Я, например, помню эпизод, который имел место в 70-е годы, когда открытых церквей было мало, когда люди в церковь ходить боялись, когда ходили только постоянные прихожане. Дело было на всенощной под обычный воскресный день. Народу было очень немного, так сказать, все свои, и мой духовный отец совершал елеопомазание. В это время в церковь зашли две девицы, совершенно из другого мира: накрашенные, нескромно одетые и т. д., и т. п. Всех, кто там присутствовал, охватили ужас, смятение и трепет. А батюшка, когда их увидел, обратился к ним: «Здравствуйте, хорошие мои! Вот и вы пришли!» – и всевозможным образом их приветил. Дай нам Бог всем так поступать, причем от самой глубины своего существа, потому что мы – люди «многоэтажные», сложные, мы можем заставить себя так поступить, и это лучше, чем если