Ясон. Лейтенант ДегреЧитать онлайн книгу.

      – Пассажиры наши комплект карт Петербургской губернии при себе имели. Так они те листы, на которых Петроград и то, что севернее, – с собой взяли, а листы, на которых юг – на яхте бросили. Видать, не хотели лишнего на себе тащить, я так понимаю. Так я те листы и подобрал. Слава Богу, листы с южным берегом залива на ней оказались. Я в прежнее время дальше Петергофа в этих краях и не бывал, и то все по железной дороге. Но ничего, видать, дома и стены помогают. По азимуту ходить я еще в юнкерском научился, и почти в этих же местах – под Красным Селом – практиковался. Маршрут проложил по карте до самой Вырицы, листы гармошкой сложил. По часам же и по солнцу сориентировался и прямиком через лес пошел по азимуту. На Копорье вышел, пошел по селу. Сперва боязно было за свой нелепый наряд, а потом пригляделся, в чем мужики теперь ходят, сразу осмелел. Кто в чем! Смесь военного, цивильного и мужичьего самые невероятные. Вписался я в общую картину неожиданно для себя. На дорогу вышел, дальше просто шагай себе да шагай. Тут главное, ноги не сбить. Мужики с телегой попадутся – прошусь на телегу проехать. Не быстрее, чем пешком, но ноги сберегаются. И подремать можно. От Сиверской до Вырицы так и проехал на перекладных. Ночевал в лесу у костра. Ел там же один раз в день на ночь: банку на костре разогрею, а днем только сухарь погрызу. Потом тем же манером обратно.

      – А сокровища-то как нашел?

      – Тут ничего интересного. Нашел по приметам сосну, на ней дупло. Вытащил из дупла ридикюль, проверил, что там драгоценности. И сразу потопал назад. По дороге зашел в одну сельскую церковь, вознес молитву Николе Угоднику и свой счастливый полуимпериал пожертвовал.

      – А как обратно на яхту попал?

      – Тут конечно, не по себе мне было. Добрался я того места, где высаживался, в срок, не опоздал. Залег у кромки леса за кустами и наблюдаю за морем. Чуть какое судно покажется, у меня сердце екает: он или не он. Несколько раз так было. Было еще: люди по берегу в фуражках проходили. Но, однако ж, дождался я. Не подвел капитан. Как яхта подходить к берегу стала, я быстро разделся, все в мешок резиновый покидал, мешок надул, и бегом в воду. Капитан мне конец кинул и вытянул на палубу. С берега вроде нам что-то кричали, но мы полным ходом в море рванули. Я потом полные сутки проспал. Капитан за меня все вахты стоял.

      В Руане уже, когда нам прощаться пора, капитан мне деньги сует, жалование, говорит матросу полагается. Мне неловко было, однако ж, взял я свое жалование. А ему в благодарность я на прощание еще мотор вычистил и смазал, и воду выкачал из трюма. И еще раз палубу надраил. И медяшки надраил до солнечного блеска. Вот.

      ***

      Париж. Август 1924 года.