Под свист пуль. Анатолий ПолянскийЧитать онлайн книгу.
и сам не знает, что с ним тогда произошло. Язык словно прилип к небу, и вместо прекрасной волнующей речи прозвучало какое-то жалкое мычание. Он потом ругал себя последними словами. Обмишуриться в такой момент!..
Однако его застенчивость и даже косноязычие как раз пошли Даймагулову на пользу. Он сумел дать ей понять, насколько глубоки его чувства. Она сочувственно улыбнулась.
– Не надо лишних слов, Николай Николаевич, – сказала она своим певучим контральто. – Я давно уловила то, что вы хотите мне сказать. Но, ради бога, нет.
– Почему? – воскликнул он с отчаянием.
– На то, поверьте мне, есть веские причины.
– Но вы же свободный человек. И вольны…
Она протестующе подняла руки.
– Да, формально, я, конечно, как та кошка, что гуляет сама по себе. Однако это совсем-совсем не так…
– Позвольте хоть надеяться!
– Право же, не стоит, – печально улыбнулась она. – Проще будет и для меня и особенно для вас!
На том и закончился тот их давний разговор. Тамару Федоровну куда-то позвали, кажется, к больному, которому стало плохо, и она торопливо попрощалась.
Делал ли он попытки еще раз встретиться с княжной Тамарой? Безусловно, и не раз. Но все они закончились безрезультатно. То ее не оказывалось в госпитале, то она была на операции, то ему никак не удавалось попасть в Ставрополь, где жила и работала его богиня. Ежели он и видел ее, то всего на две-три минуты, состоящие из расспросов: как здоровье, самочувствие, не беспокоят ли заштопанные раны?..
И вот Тамара Федоровна здесь, в отряде. Новость была поистине ошеломляющей. Мелькнула даже шальная мысль: а что, если она ради него сюда приехала?.. Но Даймагулов был реалистом и сразу же отверг подобное предположение, прекрасно понимая, насколько призрачны, несбыточны его дурацкие надежды. Просто так уж получилось, случай выпал. И тем не менее все его помыслы устремились к санчасти. Он должен увидеть ее, услышать голос, почувствовать теплое, нежное рукопожатие любимой!
Даймагулов торопливо распрощался с Рундуковым. Тот даже посмотрел на него недоуменно. Собрались вроде кое о чем поговорить, и вдруг на тебе: пока, я спешу! С инженером прежде такого не бывало. Но спорить он не стал. Рундуков считал: раз человек торопится, значит, его задерживать не следует. Он любил повторять поговорку: вольному – воля, спасенному – рай.
Даймагулов быстро отыскал палатку медиков. Спросив разрешения, вошел – и сразу же увидел ее возле печки. Она стала еще строже и прекрасней. Так, по крайней мере, ему показалось. Те же лучистые глаза, нежный овал лица, изящные губы, подбородок с ямочкой. Вот только морщинок под глазами прибавилось. И тут, конечно, не столько годы виноваты, сколько война. Много часов, за то время, что они не виделись, она простояла за операционным столом, спасая людей от смерти. И какая ответственность лежала на ее плечах! Поневоле состаришься.
– Рада видеть вас, Николай Николаевич, в добром здравии, – улыбнулась она