Драконий пир. Светлана ЛыжинаЧитать онлайн книгу.
ты ему тоже думал послужить? – зло спросил Влад. – А ведь наверняка знал, что смерть моего отца и смерть моего старшего брата совершились не без его участия.
– Да откуда ж я мог знать? – Соискатель дворцовой должности сделал особое ударение на последнем слове. – После смерти государей всегда слухи ходят. Меня старый Митру учил не всякому слуху верить. Я и не верил.
При упоминании имени Митру в голове у Влада возник образ седоусого старика, который прислуживал в личных отцовских покоях. Старик следил за чистотой и подкладывал дрова в печки, если дворцовый истопник не успевал этого делать. Бывало, что Митру прислуживал и за трапезой, но не на пиршествах, а тогда, когда отец обедал и ужинал у себя. «Может, не врёт? – подумал Влад. – Может, этого паренька и впрямь назначили старику в помощники?»
– Я и не верил, – меж тем продолжал паренёк, – но когда самого Владислава воочию увидел, а затем оказалось, что старый Митру при нём тоже служить не будет, потому что неугоден, вот тогда я и призадумался.
– И что же надумал?
– А то, что не нравится мне Владислав, раз слуги прежнего государя ему не угодны. Что бы он там ни сделал, а мне он не нравится. И решил я, что не должен он владеть вещами твоего отца. Тогда я, пока ещё из дворца не выгнали, собрал, что мог, ну и вынес потихоньку. Уж мне было известно, как пройти так, чтоб меня не…
– Так, значит, там, в узле, – вещи моего отца? – перебил его Влад.
– Да, – кивнул паренёк. – Вот я и решил отнести это тебе. А если тебе не надо, тогда…
Договорить он не успел, потому что новый хозяин дворца спрыгнул с коня:
– А ну-ка покажи, что принёс.
Войко тоже спешился и, вынужденно бросив коней стоять без присмотра, побежал вперёд господина, оттеснил паренька в сторону и поставил узел на угол одной из телег. Негоже ведь господину к самой земле нагибаться.
Влад не помнил, как развязал туго стянутые концы холстины, но вот они разошлись, и глазам предстали однотонные и узорчатые ткани государевых кафтанов, лежавших один на другом. Наверное, отец и впрямь носил их, но вспомнить где и когда не получалось. Когда Влад вспоминал родителя, то ясно видел перед собой только лицо, а остальное – как в тумане. Сквозь этот туман трудно различался даже цвет одежд, хотя… Сын, перебирая разноцветные кафтаны, вдруг увидел ярко-красный рукав и вспомнил, что этот цвет всегда был отцу приятен. Несомненно!
Влад, взявшись за рукав, вытянул красное одеяние из стопки. Затем, ни слова не говоря, снял пояс с мечом и передал Войко, после чего скинул с себя турецкий кафтан, непременно упавший бы на землю, если б не подоспел один из слуг.
Вместо турецкого одеяния Влад надел отцовскую вещь. Прислушался к себе и только тогда подумал, что одежда могла оказаться пропитанной ядом. Девятнадцатилетнему юнцу приходилось слышать истории о подобных отравлениях. Вряд ли таким способом мог быть отравлен отец, но даже если родителя отравили не через одежду, а через пищу или питьё, то в этот раз, чтобы разделаться с сыном, могли поступить иначе…
К счастью, обошлось. Одежда не жгла кожу,