Быть. Том 6. Михаил Константинович КалдузовЧитать онлайн книгу.

«Быть» Том8. Глава «Да начнётся неукротимое во имя прозрения всего человечества»:

…осязания беспристрастного единства в т.ч. мировоззрения и видения сего, как за стеклом, наполненным доверху субстратом, выступающим проекцией подсвеченной лучами кристальной воды, или иной другой конгениальной.

Т.е. Обуздавший неукротимую «благодатную силу» чья на этапе взросления питает ребёнка, «разрывая» в клочья своей неугомонностью, вследствие его неумения ею правильно обходиться, не растачивая на бестолковые вещи в бессмысленное – развлекательное, – впредь свободен на века. Ибо детство не пора, ибо девство есть судьба…

Дети – все люди.

То, благодаря чему зарождается жизнь. Не с точки зрения ума человеческого – глупого, примитивного, верящего в то, что ему сказали; а более иному, разуму нынешнему не в аккурат явлению.

Том 8. Глава: Glory of Eternity

Через макушку, в области центра головного мозга, постоянно визуализируя, – вздымай невидимые глазу столпы тех устремляя к Тверди. Испуская дух во имя, но не себя – будь прежде готов, что находившийся в заложниках мозг будет придумывать глупые оправдательные, что этого не стоит делать.

Ведь он не желает твоей свободы. Ведь ты его раб.

Glory of Eternity. Том 8

Отпуская безвозмездно-искренне все ошибки прошлого, в том числе и других, навлёкших собой сострадание и скорбь. Лжи, предательству, обидам, не место в жизни человека, желавшему обрести свободу от мыслей, делающих его заложником обстоятельства. Умом не ищи причины следствия того, почему кто-то из окружения барствует, а кто-то нищенствует. Страдает или «порхает». Следи за собой. Остальное изменится следом.

Аминь.

Себя истинного. Истинный ты – иной. И познаётся в муках одиночества, разбавленного тоской агонии от непонимания действительности удручающего бытия. Именно одиночества, не поглощённого даже полезным времяпрепровождением. Стены и пустота решают многие вопросы. В том числе вопрос поиска себя не на стороне, а в самом себе.

Ибо суета непрестанного цикла в никуда – иллюзорно, вводя в заблуждение, отводит от возможной истины своей распростёртостью пленительного мнимого счастья.

Исконное – первичное – свобода. И её эйфорическое – вечно. В отличии от того, иллюзорного, зависящего от обстоятельств нынешнего бытия.

Но не тому, которое вызывает раскрепощение. Не тому, которое порочным образом провоцирует вспышкой самозабвения прибегать к нему вновь и вновь.

Чувство – не страсть. Чувство – свобода. Беспристрастная, неколебимая внутренняя свобода.

Но не голод, страх, сомнение или агрессия – это эмоции. Чувство – первичное, и оно – есть любовь. Искренняя, аккурат материнской. Всё остальное ум, и его некомпетентность от слабости, и узкого взгляда на мир, сосредоточенном на чём-то одном, не истинном, но также нужным миру. Учёные, доктора, инженера – движущая цепь эволюции. Без них невозможен процесс познания остальными того от свободы явления, от ныне не готового «я». Но не в грядущем, где никто из тех будет не нужен. Когда настанет новый эон. Когда человек достигнув стадии возможного апофеоза совершенства сможет творить всё сам, лишь силой собственного намерения.

Каждый важен, но не каждому важно. Но чувство – это именно так.

Каждая строка, каждое слово несёт поистине всесокрушающий смысл. И обуздавший неукротимое, отныне радуется каждому слогу, как младенец, потому как раннее казавшееся бессмысленным, – обрело куда всесокрушающий, неподвластный думе низкого понимая от её узкого намеренного взгляда к виденному, смысл.

Дно или день – решать лишь тебе.

Тоску, печаль.

Теперь перечитай 6:3 со сноской, к нему прилагающей.

Конечная цель любой Одиссеи – благодатное послевкусие.

Т.е. испитым мудростью, но не прежним страданием. Мудростью к страданию, а не страданием к мудрости.

Дам прекрасных, мною не поня́тых.

Устремляя взор во ввысь, век кричал, кричу – УРА!

Отождествился с Вечностью – пробудился – прозрел – осознал – освободился – воспрял.