Невеста бальзаковского возраста. Арина ЛаринаЧитать онлайн книгу.
Мама к тому моменту уже была беременна Лизой. Как выяснилось позже, отец у Лизаветы был другой, не Настин. Этим и объяснялся интерес окружающих к их семье. Сериалов тогда никаких не показывали, зато за каждой дверью была своя Санта-Барбара. А что еще обсудить за рюмкой вечернего чая, как не бытие соседей. Особенно если у них хуже, чем у тебя. Или просто неправильно, не как у всех.
Отчим оказался человеком достойным, непьющим, Настю он не любил особо, но и не обижал. Наверное, чтобы вырасти психически полноценным человеком, мало того, чтобы тебя просто не били или не унижали. Нужна еще любовь.
Отчим любить не умел. То есть умел, но только свою новую жену, Настину маму Марину Ивановну.
Мама была прекрасна, с этим фактом не поспоришь, эдакая Женщина с большой буквы, привыкшая к поклонению и преклонению. Она исступленно любила и боготворила исключительно себя. На дочерей у нее сил не оставалось. Вернее, девочкам перепадали какие-то крохи. И каждая из этих крох и зернышек взлелеяла что-то свое.
Пятнадцать лет они жили более-менее спокойно. Настю, едва она достигла совершеннолетия, переселили в пустующую бабушкину квартиру. Конечно, жить в восемнадцать лет одной – еще то испытание. Будь Анастасия барышней ветреной и склонной к легкой жизни, еще неизвестно, чем бы ее самостоятельность закончилась. Это только в период существования с родителями взрослая жизнь представляется манящей и удивительной, а стоит только ее начать, как тут же выясняется, что невозможно все время есть только чипсы, запивая их колой, что продукты в холодильнике не материализуются сами по себе – их нужно покупать и класть туда, чистое белье быстро заканчивается, а деньги и вовсе утекают сквозь пальцы даже тогда, когда мозг включает режим экономии. Но для девушки, ориентированной на учебу и карьеру, одиночное проживание опасности не представляло. Настя Дорохова всегда была барышней серьезной, поэтому и к организации «одиночного плавания» отнеслась ответственно. Никаких компаний, никаких парней – вечером лекции, днем работа. Вернее, работа была даже не днем, а ранним утром.
Мама по большому блату пропихнула дочь на конкурс в новый отель, который только-только построился, и туда как раз набирали сотрудников. Настю взяли – и началась у нее жизнь, в которой не было места никаким молодежным развлечениям. В пять утра девушка вставала, к половине шестого уже неслась на остановку, чтобы успеть на первый троллейбус до метро, потом в вагоне, набитом рабочими, вдыхая амбре их вчерашних возлияний, она тряслась через весь город, чтобы в семь утра уже сидеть на рабочем месте с приклеенной к лицу улыбкой и истерическим желанием хоть чуть-чуть поспать. Потом библиотека, обед каким-нибудь бубликом на бегу и лекции. За три года такой жизни Настя привыкла к тому, что должна постоянно работать. И вообще – должна. Улыбаться, когда нет сил, учиться, когда слипаются глаза, просыпаться на рассвете, когда больше всего хочется спать, – в общем, делать то, чего не хочется, но надо.
– Так надо, Асенька! Человек должен привыкать к самостоятельности