Набукко. Михаил ПоповЧитать онлайн книгу.
черт!
– Нет, не черт, Денис, это «шуш».
– Так зовут корову?
– Так обозначают корову. Как кличут эту, ласковую, не знаю. Да и слово «шуш» я тебе не советую запоминать. Узнав слово «корова», мои новые друзья стали применять его.
Они по настоянию дяди Саши просидели в укрытии за ивами до самого окончания «жертвоприношения». Денис, как всегда, немного бузил. Подвергал сомнению, что они имеют дело именно с «жертвоприношением». «А вдруг это дань? Кому? А хрен его знает кому. Может, приплыл кто-нибудь, какой-нибудь чин с другого острова, вывалил ярлык – гоните бананы! Пойдемте посмотрим прямо сейчас, а то они отплывут, а мы тут останемся». Товарищ инженер был против спешки. Нет там никаких сборщиков дани с другого острова, на корабле которых можно отвалить отсюда. Что там, мы пойдем посмотрим, когда можно будет.
Денис угрожал, что уйдет купаться, потому что надоело торчать здесь на жаре и в навозе, но, конечно же, не уходил. Не хотел оставлять напарника один на один с местной тайной. Он не столько боялся за него, сколько опасался, что напарник получит неизвестное преимущество от этой встречи.
– Пора, – наконец-то сказал дядя Саша. – Пошли, только не пригибайся, а то, если увидят, подумают, что мы скрываемся. Возьми поднос.
– Но мы же и правда скрываемся.
– Если забрел на чужой огород, ходи с уверенным видом. Не наклоняйся завязывать шнурки в огороде соседа.
– Мудро.
– Это не моя мудрость, а китайская.
Понимая, что отказываться от случайной похвалы в адрес китайского ума неловко, Денис просто стал ныть:
– А на кой нам подносы, мы же не хотим показать, что верим в того, кто там, наверно, сидит.
– Нет веры, продемонстрируй хотя бы уважение. Хуже не будет.
Подъем дался нелегко. Тропинкой маршрут к «пальцу» можно было назвать только издалека. А так это был скорее путь змея на скале, правда, обозначенный следами раздавленных плодов. У местных был, безусловно, навык передвижения по каменному телу, но и они изрядно сорили плодами. У гостей навыка не было, особенно у господина аниматора, и он растерял больше половины того, что вручила ему Параша.
Огляделись, не наблюдает ли кто за ними. Ни на полях, ни у скотных дворов и птичников никого не было видно. Народ вкушал праздничный обед.
Дальнейшая тропка огибала в нижней части огромный каменный выступ и кралась, заворачивая вправо и беря вверх, и нельзя было сказать, сколько шагов еще придется сделать. Справа провал, занятый ежевикой, оступиться туда – это тебе не в подмосковную крапиву шагнуть.
Дядя Саша прислушался, и Денис к нему присоединился, тем более что можно было переждать потоки пота, заливавшие лицо.
Никаких звуков «оттуда», из места, к которому они колченого брели, не доносилось. Можно было уловить запах, кисловатый что ли. Его вряд ли мог издавать ритуальный треножник. Три одурманенные испарениями бабы-яги, медленно приплясывающие вокруг него с бубнами, на какое-то время поселившиеся в воображении Дениса, растворились.
– Гнилью несет, – подергал он ноздрями. Его