Струна времени. Военные истории. Александр БушковЧитать онлайн книгу.
мама родная. Благо дичины в лесах имелось изрядно. Это у них там была старая традиция, уходившая куда-то в глубь веков. И ни одна власть никогда ничего не могла с этим поделать: то есть, как могли, ловили и сажали, но попробуй-ка искорени полностью. Технически нереально. Я как-то прикинул от скуки: чтобы искоренить полностью это интересное ремесло, пришлось бы в тех местах постоянно держать не менее полка – а какая власть пойдет на такое расточительство? Вот они и старались изо всех сил, были целые, прости господи, трудовые династии. И мастера с нешуточным стажем. Какой-нибудь нестарый еще мужичок лет пятидесяти озоровал и при кайзере, когда тут были охотничьи угодья какого-то князя, и при Пилсудском, и при немцах. Да и семейка не отставала.
Вот такая была глухомань. Все войны нашего века ее обошли стороной – и в Первую мировую, и в тридцать девятом, и сейчас фронты проходили гораздо южнее, так что сюда и отголосков не доносилось. Рекрутов, правда, гребли, это уж как водится – и при кайзере, и при Пилсудском. Но война сама по себе их совершенно не затронула. Настолько, что немцы сюда добрались только в середине октября тридцать девятого – на двух бронетранспортерах, с какими-то обмундированными чиновничками.
Наворотить они тут ничего особенно не наворотили – в такой-то глуши? Первым делом в три секунды сместили старосту (он, понятно, не дурак, а потому не сопротивлялся, шапку в руках мял да кланялся). На его место поставили какого-то хмурого фольксдойча, которого привезли из повята. Полицейского разоружили, велели снять форму и сидеть тише воды, ниже травы. На их место привезли каких-то двух мордоворотов, опять-таки из повята – сначала они шлялись в штатском, только с кобурами на поясе и повязками на рукаве, но потом немцы стали организовывать «гранатовых» и привезли им мундиры. «Гранатовый» по-польски – темно-синий, вот и щеголяли эти сизари до поры до времени. Почтмейстера опять-таки выгнали к чертовой матери, тоже велели форму больше не носить, а на почте поселили полицаев и нового старосту. Сгребли давным-давно прижившегося здесь еврея-сапожника со всем семейством, а заодно прихватили и учителя. Хотя никаким евреем он не был. По поводу данного обстоятельства местные потом долго чесали в затылках: его-то за что? Человек тихий, пожилой, политикой не занимался отроду, в партиях не состоял…
Ну, мы-то знали, что к чему. Немцы еще до вторжения с присущей им, сукам, скрупулезностью разработали план уничтожения польской элиты и интеллигенции. Какое там образование, когда полякам запрещалось даже есть белый хлеб. Я серьезно. За белый хлеб поляка могли и к стенке прислонить, чтоб не объедал высшую расу, недочеловек…
Да, самое интересное. Обоих лесников они по каким-то своим соображениям трогать не стали, велели только снять все прежние знаки различия, выдали взамен повязки с какими-то печатями, взяли подписку о верной службе рейху, даже ружья им оставили и наказали исполнять прежние обязанности. Ну, а поскольку без агитации и пропаганды в таком деле ни за что не обойдешься, один из