Убийство Берии, или Фальшивые допросы Лаврентия Павловича. Борис СоколовЧитать онлайн книгу.
федерацию и ростом центробежных тенденций по всему Союзу. Распад же СССР неминуемо вел и к концу коммунистической власти. Вероятно, примерно так представлял себе Сталин дальнейший ход истории в случае, если бы его преемником стали Вознесенский или Кузнецов. И ведь действительно в 1991 году распад Советского Союза стал концом правления Коммунистической партии. Да, такие наследники Сталину были не нужны, и от них надо было как можно скорее избавиться.
Главных фигурантов московских процессов 1936–1938 годов удалось заставить дать самые фантастические признательные показания без применения пыток, одной лишь силой убеждения: если будете хорошо себя вести, вас не расстреляют, и к тому же вам, как настоящему большевику, предстоит выполнить свое последнее партийное поручение. Зиновьев, Каменев и сторонники Троцкого надеялись, что Сталин убоится мирового общественного мнения и не станет казнить всемирно известных в прошлом вождей партии и Коминтерна. Бухарин, Рыков и другие правые верили, что Коба вспомнит, что они были его старыми соратниками, активно боролись с троцкистами и зиновьевцами и потому не представляют реальной опасности и не заслуживают смерти. У «ленинградцев» никаких иллюзий на этот счет уже не осталось. Опыт предшественников однозначно свидетельствовал, что признания в заговорах и шпионаже – верный путь в могилу. К тому же «ленинградцы» по складу своего характера были прагматиками-технократами, и убедить их, во имя высших интересов партии, взять на себя ответственность за несовершенные преступления было невозможно. Страх смерти понуждал подследственных отрицать выдвинутые против них чудовищные обвинения. Преодолеть его можно было только пыточными методами следствия.
Вознесенский, Кузнецов и их товарищи на следствии и на суде признали свою вину. Как выбивались эти признания, рассказал 29 января 1954 года следователям, пересматривавшим «ленинградское дело», один из немногих уцелевших, бывший 2-й секретарь Ленинградского обкома Иосиф Михайлович Турко, получивший 15 лет лагерей: «…Я никаких преступлений не совершал и виновным себя не считал и не считаю. Показания я дал в результате систематических избиений, так как я отрицал свою вину. Следователь Путинцев начал меня систематически избивать на допросах. Он бил меня по голове, по лицу, бил ногами. Однажды он меня так избил, что пошла кровь из уха. После таких избиений следователь направлял меня в карцер, угрожал уничтожить меня и мою жену и детей, а меня осудить на 20 лет лагерей, если я не признаюсь… В результате я подписал все, что предлагал следователь…»
В полном соответствии с традициями московских процессов 30-х годов, и на этот раз следователи были рядом со своими подследственными во время процесса, чтобы контролировать их поведение и не допустить отказа от ранее данных показаний. Бывший заместитель начальника Следственной части по особо важным делам МГБ полковник Владимир Иванович Комаров, арестованный вместе с Абакумовым, на допросе