Веди свой плуг по костям мертвецов. Ольга ТокарчукЧитать онлайн книгу.
в одну большую каменоломню. Говорят, мы живем на золотой жиле под названием гранит.
Мне приходилось прилагать немало усилий, чтобы ничего не упустить. А ведь еще мостик – стои́т ли, не подмыло ли водой опоры, достроенные после последнего наводнения. И не прохудился ли он. Заканчивая обход, я еще раз оглядывала окрестности и, пожалуй, должна была бы чувствовать себя счастливой, что все это существует. Ведь этого могло бы просто не быть. Могла быть только трава – длинные пряди степной травы, исхлестанные ветром, и соцветия девясила. Такая картинка. Или вообще ничего – пустое место в космическом пространстве. Может, так оно было бы и лучше для всех.
Шагая во время своих обходов по полям и пустошам, я любила представлять себе, как все это будет выглядеть через миллионы лет. Сохранятся ли те же растения? А цвет неба, останется ли он таким же? Не сдвинутся ли тектонические плиты, не вспучится ли высокая горная гряда? А может, здесь образуется море, и под ленивое перекатывание волн исчезнет сам повод употреблять слово «место»? Несомненно одно – этих домов здесь не будет, мои усилия слишком скудны, малы, точно булавочная головка, собственно, как и моя жизнь. Вот о чем следовало бы помнить.
Дальше, если выйти за околицу, пейзаж менялся. Повсюду торчали восклицательные знаки, вонзенные в него острые иглы. Когда взгляд натыкался на них, у меня начинали дрожать веки; эти деревянные конструкции, установленные на полях, на межах, на опушке леса, царапали глаза. На Плоскогорье их было восемь, я это точно знала, потому что воевала с ними, словно Дон Кихот с ветряными мельницами. Их сбивали из бревен, крест-накрест, они сплошь состояли из крестов. Эти уродливые постройки стояли на четырех ногах, а сверху торчала деревянная будка с бойницами. Амвоны. Это название всегда меня удивляло и раздражало. Что проповедовали с этих амвонов? Какую весть провозглашали? Разве это не верх гордыни, не дьявольский замысел – назвать амвоном место, с которого убивают?
Я еще различаю их силуэты. Прищуриваюсь, и очертания размываются, исчезают. Я поступаю так только потому, что не в силах выдержать их присутствия рядом. Однако это правда, что кто желает, но не действует, – разводит Чуму. Так утверждал наш Блейк.
Стоя так и глядя на амвоны, я могла в любой момент обернуться, чтобы аккуратно, словно волосок, подхватить потрепанную, шероховатую линию горизонта. Заглянуть за нее. Там лежит Чехия. Туда убегает Солнце, когда вдоволь насмотрится на все эти ужасы. Туда опускается на Ночь моя Дева. О да, Венера ночует в Чехии.
Вечера я проводила так: садилась на кухне за большой стол и занималась тем, что люблю больше всего. Вот мой большой кухонный стол, на нем компьютер, который привез мне Дэн и в котором я использую одну-единственную программу. Вот «Эфемериды», бумага для записей, несколько книг. Мюсли, которыми я лакомлюсь всухомятку во время работы, и чайник с черным чаем; другого я не пью.
Собственно говоря, я могла бы все вычислять вручную и, может, даже