Красное и черное. Стендаль (Мари-Анри Бейль)Читать онлайн книгу.
могла прийти в себя от изумления, увидав его таким неловким и вместе с тем таким дерзким. «Это любовная застенчивость умного человека! – сказала она себе наконец с неизъяснимой радостью. – Возможно ли, что он никогда не был любим моей соперницею?»
После завтрака госпожа де Реналь отправилась в гостиную – принять господина Шарко де Можирона, супрефекта в Брэ. Она вышивала что-то на пяльцах. Госпожа Дервиль сидела рядом с нею. В таком положении, средь белого дня, наш герой нашел уместным придвинуть свой сапог и пожать хорошенькую ножку госпожи де Реналь, ажурные чулочки и парижские туфельки которой заметно привлекали взоры галантного супрефекта. Госпожа де Реналь безумно испугалась; она уронила ножницы, моток шерсти, иголки, и движение Жюльена могло сойти за неловкую попытку помешать падению ножниц, соскользнувших на его глазах. К счастью, маленькие стальные ножницы сломались, и госпожа де Реналь не поскупилась на сожаления по поводу того, что Жюльен не оказался ближе к ней.
– Вы заметили прежде меня их падение, вы могли их удержать, вместо того ваше усердие повело только к тому, что вы меня сильно толкнули ногою.
Все это обмануло супрефекта, но не госпожу Дервиль. «У этого милого юноши весьма глупые замашки!» – подумала она. Провинциальная мораль не прощает подобных промахов. Госпожа де Реналь улучила момент и шепнула Жюльену:
– Будьте осторожны, я вам это приказываю.
Жюльен сознавал свою неловкость; ему стало досадно. Он долго раздумывал, следует ли ему рассердиться на слова: «я вам это приказываю». Он был настолько глуп, что подумал: «Она могла бы мне сказать: „я приказываю“, если бы дело шло о чем-нибудь касающемся воспитания детей; но, отвечая на мою любовь, она должна была предполагать равенство отношений». Любить нельзя без равенства; и он напрягал весь свой ум, стараясь припомнить общие места о равенстве. Он повторял со злостью стих Корнеля, которому его научила несколько дней тому назад госпожа Дервиль:
. . . . . . . . .L'amour
Fait les égalités et ne les cherche pas.
Жюльен, упорствуя в своей роли Дон-Жуана, несмотря на то, что никогда не имел возлюбленной, вел себя весь день невероятно глупо. У него явилась только одна разумная мысль; он так надоел самому себе, и так ему надоела госпожа де Реналь, что с ужасом думал о приближении вечера, когда ему придется сидеть рядом с нею во мраке сада. Он заявил господину де Реналю, что отправится в Верьер повидаться со священником, и, уйдя тотчас после обеда, вернулся только к ночи.
В Верьере Жюльен застал господина Шелана занятым переездом: его наконец сместили, викарий Малон занял его место. Жюльен помог доброму священнику, и ему пришло в голову написать Фуке, что непреодолимое влечение к духовному сану помешало ему принять сначала его любезное предложение, но что он только что был свидетелем такого примера несправедливости, что, пожалуй, для спасения души будет более выгодно не вступать в священнослужители. Жюльен пришел в восторг от своей хитрости – извлечь пользу из смещения верьерского священника для того, чтобы оставить себе лазейку и заняться