Вторая смена. Лариса РомановскаяЧитать онлайн книгу.
в упор – до той секунды, пока в проклятущую форточку не влетает долгожданная, слишком крупная для обычной вороны птица. Кто-то из наших. Спасибо, сестренка. Ну или братишка. Жалко, что я тебя разглядеть не могу. И вам спасибо, соседи снизу. Только вам не ментов надо вызывать, а скорую помощь – у перепуганной насмерть Ритки начинаются схватки. Нет, ребеночек родится в срок, я это успела разглядеть. И, хотя ведьмовство во мне еле телепается, я успеваю показать чужой судьбе невидимый кукиш, удержать в тепле материнского тела раннего младенца. Потому что его здесь ждут.
Я решила, что умерла раньше отпущенного срока – как в обе мировые войны, – и теперь омолаживаюсь экстерном. Сейчас буду отсматривать все промахи нынешней жизни! Лучше бы настоящее показали: получил ли Артемка ученичество, кто в Марфином районе ковырялся без спросу, а эти психи, они помирились вообще или нет?
На мысли о психах я встряхиваюсь. Так, голова есть, причем больная и несчастная. Интересно, где я сейчас торчу и почему у меня тело как изломанное? Глаза раскрыть можно, но с трудом. Я ошиваюсь в липком сугробе около все того же подъезда. Будто в обморок свалилась, хотя себе такого не позволяла, даже когда институткой была.
– Девушка, у вас все в порядке?
Меня пытаются перевернуть. С такой нежностью, будто я – мешок подмороженной картошки. Нет, какое-то сходство тут определенно есть… Я благодарно чихаю, избавляясь от застрявшего в ноздрях снега, усаживаюсь в сугробе поудобнее и пробую осмотреться. Подъезд опознала. Себя тоже. Девица, которая меня тормошит, – старшая сестра пострадавшей. Одна из участниц загашенного мной скандала. То есть не мной. Такое ощущение, что замирить разбушевавшееся семейство я толком не смогла, кто-то мне помог. Соседи, что ли, ментов вызвали?
– Девушка, вы как?
– Спасибо, нормалек… – автоматически отвечаю я. Может, они сами перестали фестивалить, не довели семью до разрушения? Вот не помню, хоть зарежь.
– Что с вами? Сердце?
– Да нет, так, геморрой… – Я хлопаю себя по карманам. Ключи, мобильник, зернышки-семечки и сигареты с зажигалкой… Хорошо, что не умерла. Пришлось бы зубы заново отращивать, а я этого терпеть не могу.
– Кровотечение? – дергает меня за помятый рукав перепуганная мирская.
– Чего? – Устраиваюсь в сугробе как в мокром, холодном, но мягком кресле. Похоже, я упала в снег так, как нам и полагается, – «шинелью». У этого положения много разных наименований: «мимикрическая летаргия», «ассимилятивное укрытие». Но в обиходе прижились два названия – «шинель» либо «пальто». Если ведьма или ведун неожиданно умирает мирской смертью – расстреляли, допустим, или сердце прихватило, – тело инстинктивно принимает самую незаметную, спасительную позу. Чтобы мирские не поняли, что это такое валяется, не похоронили или, чем леший не шутит, не кремировали. Со стороны кажется, что это какая-то большая тряпка на земле лежит – допустим, шинель или ватник драный. (Так у мирских и пошли легенды об оживающих мертвецах: кто-то из наших после неудачной смерти брел на кладбище