Камень во плоти. Корнелия ФункеЧитать онлайн книгу.
тебе к ней возвращаться! Ни за что!
Уилл обернулся:
– Возвращаться к кому?
Джекоб не ответил. Только нащупал медальон у себя под рубашкой. Пальцы его все еще помнят, как укладывали в этот медальон лепесток цветка. Точно так же, как его сердце помнит ту, от которой лепесток его защитил.
– Иди разбуди Клару, – сказал он Уиллу. – Мы сейчас же выходим. Все будет хорошо.
Путь предстоял не близкий, дня четыре, если не дольше, а времени в обрез, иначе камень их опередит.
Лиса все еще не спускала с него глаз.
Нет, Джекоб, нет! – молил ее взгляд.
Конечно, она помнит все не хуже его, а то и лучше.
Страх. Гнев. Потерянное время. «Это же какие были ранения!»
Но если жизнь брата ему дорога, иного пути нет.
11. Хентцау
У человекогоила, которого люди Хентцау взяли на заброшенной почтовой станции, на коже прорастал малахит. Мшистая темная зелень заволокла уже пол-лица. Хентцау приказал его отпустить, как и всех прочих, кого они изловили, напутствовав беднягу советом поискать пристанища в ближайшем гоильском лагере, покуда его не укокошили свои же соплеменники. Глаза несчастного пока не отсвечивали золотом, в них еще брезжило смутное воспоминание о временах, когда кожа его была не из камня. Он улепетывал со всех ног, будто на свете и вправду есть место, куда ему можно вернуться, и Хентцау всего передернуло при мысли, что фея, чего доброго, способна и в его яшмовую кожу вживить человеческую плоть.
Малахит, кровавик, яшма, даже королевский камень карнеол – каких только мастей он и его солдаты за это время не перевидели, но, разумеется, той, что им велено было найти, нигде не было.
Нефрит.
Старухи на счастье носят этот камень на шее и тайком поклоняются вырезанным из нефрита крохотным божкам. Матери вшивают его в одежду сыновьям – оберег из нефрита не только хранит своего обладателя, но и делает его бесстрашным. Однако гоил с кожей из нефрита – такого отродясь на свете не было.
Интересно, долго еще Темная Фея будет заставлять их искать его? Долго еще будет делать из него посмешище в глазах солдат, короля, себя самой? А что, если она этот свой сон только для того и выдумала, чтобы удалить его от короля? А он, дурак, и удалился, послушный и верный, как пес.
Хентцау глядел на безлюдную дорогу, терявшуюся в сумрачной тени деревьев. Его солдаты нервничали. Гоилы, как и люди, стараются обходить Черный лес стороной. И фее прекрасно это известно. Для нее все это игра. Именно так. Игра, и ничего больше, и ему до смерти не хочется исполнять в этой игре роль верной псины.
Моль села ему на грудь, как раз когда он собирался скомандовать «По коням!». Уселась точнехонько там, где под серым мундиром билось его сердце, и в ту же секунду Хентцау увидел человекогоила, узрел будто наяву, столь же ясно, как видела его во сне фея.
Нефрит просвечивал сквозь его человечью кожу, как обещание.
Быть такого не может.
Но тогда из Недр вышел Король,