Мальчик. Рита ВолковаЧитать онлайн книгу.

      написанным каким-то

      древним мастером на трех досках,

      сколоченных позади крестом.

      Мой ангел – он в латах,

      со щитом и мечом,

      за спиной у него огромные крылья.

      Художник не следовал

      никаким канонам иконописи,

      кроме поста, разумеется.

      В лице ангела нет ничего

      от греко-латинского профиля.

      В его лице я вижу знакомые черты.

      Да-да, те же глаза на портрете

      в золоченой гипсовой раме,

      которые часто пугали меня,

      потому что следили за тем,

      как я играю на фортепиано!

      А ещё на моей шее твой крест

      из темно-зеленого камня,

      обрамленный в металл.

      Я его нашла среди других вещей

      и сразу поняла, что он твой!

      Няня сказала,

      что нельзя носить чужой крест,

      потому что возьмешь

      «лишние» грехи на себя

      и испытаешь судьбу человека,

      его носившего.

      Она по понятной причине

      мне такой доли не желала

      и велела мне снять

      и выбросить эту проклятую вещь.

      Мама поведала,

      что вы обменялись крестами

      со своим лучшим другом.

      Этот «названый братец»

      впоследствии совершил первый

      и самый тяжкий

      из семи смертных грехов —

      УБИЙСТВО.

      Ты же – мелкий,

      но более «карательный»

      со стороны людей —

      воровство чужих сердец.

      За что и был тягчайше наказан —

      насильственно лишен жизни

      своим лучшим другом.

      Но это уже не по Ефрону

      и даже не по Брокгаузу.

      И тем более не по закону Божьему!

      «Во всех преступлениях мира

      виновата любовь!» —

      вещает философ средневековья.

      Наталья так любила тебя,

      что не давала тебе проходу,

      а ты охладел к ней.

      «Как так охладел? Так легко?» —

      плакала в телефон Наташа.

      «Как у вас, у молодых, все просто!» —

      ворчала добрая няня.

      «Обиженная женщина

      готова на многое, сынок!» —

      остерегал тебя отец.

      Тут девушка проявила

      поистине женское коварство:

      шепнула твоему лучшему другу,

      мол, убьешь его – буду с тобой!

      Просил ли он время на раздумье?

      Испытывал ли муки совести?

      Или его глаза застлала

      безумная любовь к этой женщине

      и слепая ревность к другу?

      «Одному Богу известно!» —

      говорила няня.