Тени исчезают в полдень.Том 4. Анатолий ИвановЧитать онлайн книгу.
числа. В любой другой день незнакомый человек скажет тебе другой стих. А ты уж высчитывай, сопоставляй со днем и месяцем. Сойдется все – только тогда приглашай и открывайся.
– Господи! Какие премудрости на старости лет, – вздохнула Пистимея.
– Трудновато, – согласился Демид. – Да ведь нужда заставляет. Для курьеров от слуги отдела к слугам групп полегче – без этих прибавлений и отниманий. Далее, все эти «мамы», «Яны», «пекарни», «овощи»[6] отменяются. Теперь… в общем, вот тебе новая инструкция – очень секретный документ, – протянул Демид брошюрку в серой обложке. – В ней новый шифр. Если что, сожги, сжуй… словом, что хочешь сделай, но чтоб не попала в руки кому не следует. Дается на месяц. Заучить все на память. Ровно через месяц, день в день, за ней придут. Не дай бог, если потеряется! – зловеще предупредил Демид.
Пистимея взяла брошюрку, спрятала на груди. Демид пододвинул к ней всю остальную стопку.
– Вот свежие журналы «Башня стражи» и другая литература. Журналы, как прежде, размножать только от руки. И – изучать, изучать на студиях. Вообще, говорю, как можно больше усилить проповедническую работу. Главная цель ее – чтоб братья и сестры под разными предлогами, как Исидор Уваров, отказывались выполнять советские законы, уходили от мирских соблазнов, от всяких мирских дел – собрания, выборов, службы в армии. Убеждать, что все это грех. И вдалбливать, не жалея сил и времени, что армагеддон близок, что Иисус Христос уже помечает невидимым крестом мучеников за веру христианскую, помечает тех, кого за верную службу Иегова возьмет с собой в свое справедливое райское царство, остальных же испепелит в прах… В общем – в «Указаниях» все написано. А теперь…
Демид встал. Пистимея тоже поднялась.
– Поговорил бы еще с тобой – ведь столько лет не виделись, и бог знает, увидимся ли, – да время дорого. Ступай… Серафима. С Устином я еще поговорю. Ну… долгих лет тебе.
И, глубоко втянув нижнюю губу в рот, принялся громко сосать ее, глядя на Пистимею выпуклыми глазами.
Сосал и глядел до тех пор, пока Пистимея не вышла.
А в это время Устин лежал в постели, смотрел в угол потолка и пытался сообразить: уснул он хоть на минуту в эту ночь или нет? Ночь, оказывается, прошла, а ведь он вроде только-только сомкнул уставшие веки, за которые кто-то словно песочка насыпал.
Угол был густо затянут паутиной. В центре паутины висела огромная высохшая зеленая муха. Паук, видимо, давно, может быть, еще в середине лета, высосал из мухи всю кровь…
В комнату лился голубоватый утренний свет. Устин зачем-то тщательно осмотрел весь потолок и в каждом углу обнаружил огромные, почерневшие от пыли паучьи гнезда. «Да они что, год не убирали в этой комнате?» – удивился Морозов.
В дверь постучали, но Устин не ответил. Он спустил с кровати ноги, сел. Весь пол был усыпан листками из Демидовой папки. Вчера, после того как ушел Демид, Устин хотел своими глазами почитать один-два листочка, хотел убедиться, действительно ли там написано то самое, что читал Демид. Он взял один листочек, пробежал глазами,
Иеговисты в переписке между собой, в отчетных документах, регулярно пересылаемых в вышестоящие инстанции, пользуются различными шифрами. Например, «мама» обозначает «краевой комитет» или любой другой руководящий орган. «Ян» – журнал «Башня стражи», «пекарня» – нелегальная типография, «овощи» – отчет о деятельности иеговистов и т. д. Шифры систематически меняются.