Отголосок: от погибшего деда до умершего. Лариса ДенисенкоЧитать онлайн книгу.
мне, что ты забыла, зачем мы все отправились в Баварию». О Господи. Манфреда наградили. Но я и не сомневалась. Манфред никогда бы не поехал на конкурс, если бы не чувствовал уверенности в себе. «О, – сказала я. – Поздравляю! Я посылала смс, наверное, они не дошли. Так что я считала, что уже вас поздравила. Это – здорово!» Я не могу сказать, что боюсь собственную мать или Манфреда, но чаще всего я вру именно им. Из-за того, что мне важно выглядеть в их глазах не такой, какой я есть, забывчивой, а такой же, как они: активной и настойчивой. Хотя перед отцом я тоже актерствую, он не одобрит юриста, который забывает слишком о многих вещах. «Ты превращаешься в разиню. Смотри, студенты будут зубоскальничать. Тренируй память. Как там у тебя?»
Я боялась этого вопроса. Он был таким, на который нужно очень осторожно отвечать, чтобы не взволновать мать известием о деде, пусть это и не ее отец, но и чтобы это не выглядело так, будто я скрываю информацию. «Приходил Олаф, передал мне кое-какие вещи. Нужно было уладить тут… кое-какие непредвиденные формальности, но я справилась. Вроде бы». Вот так: я превращалась в лгунишку. Из-за умершего деда, Боже милостивый. Все же хорошо, что появился кто-то, на кого можно свалить мое злоупотребление ложью. «Формальности? Ты переписала завещание, или решила обручиться? Тебя хотят уволить? Ты соблазнила студента?» «Нет, мама. Когда вернетесь – я с удовольствием с вами обо всем этом поговорю». «Нам точно не о чем волноваться, Марта? Поклянись». «Точно. Потом поговорим. Отцу – привет, еще и какой». «Передам. А ты, уж, будь добра, отправь поздравительную смс Фредди. Хотя бы. И скажи об этом Эльзе. И Ханне! Все».
Я послушно набрала смс Манфреду. И даже получила ответ в виде восклицательного знака. Ну вот зачем так оперативно отвечать родной сестре, если тебе жаль потратить на нее хотя бы одну букву. Ох. Проехали. Семья. Тете Эльзе я не позвонила, пришлось бы потом всем объяснять, почему я не сообщила ей о смерти отца. Как это по-идиотски звучит. Смерть отца Эльзе. Хорошо еще, что этот дед – не отец мамы, я бы умерла от попытки объяснить ей все это.
Ханне я ничего не сообщала. Ханна – моя подруга. Сейчас она отдыхает в Турции, и, даже невзирая на то, что отдых гармонизирует ее мысли, а легкий бриз и мурлыканье турецких мужчин, словно музыка Моцарта, радуют ей слух, я не думаю, что она даже из вежливости порадовалась бы за Манфреда. Потому что в свое время Манфред ее бросил. У нее есть специальный лакированный черный ящик, где она хранит его прощальную записку для того, чтобы никогда не забывать, какие во Вселенной живут мерзавцы. А на кресле-качалке, которое Манфред сконструировал и смастерил специально для нее, она налепила шипы и гвозди. Теперь отдыхать в кресле могут разве что йоги, для Ханны это кресло является символом того, как любые хорошие и комфортные вещь, человек или чувство со временем могут превратиться в пытку. В этом году Ханна хотела отнести кресло на выставку «Разбитые сердца», но потом решила, что не надо сообщать всему свету о том, какой Манфред негодяй, в то же время создавая ему популярность