Маскарон. Роман. Сергей КурганЧитать онлайн книгу.
ничем пренебрегать. Всякое случается. Поэтому я выписывала Шереров и проверяла их.
– И что?
– Пусто – просто однофамильцы. Кроме того, их очень много – фамилия распространенная. И потом, фамилия, возможно, не раз менялась. Короче, я это отставила как малоперспективное.
– А по прямой линии?
– В Бамберге откопать моих родственников по прямой линии позже начала XVII века невозможно, потому что они тогда переехали в Регенсбург, а оттуда в XVIII веке эмигрировали в Россию.
– Но ты же до этого ездила в Регенсбург, так?
– Да. Там я как раз нашла своих предков. Первые записи с упоминанием моей родни относятся к 1650 году. Причем, указано, что они происходят из Бамберга. И записи эти имеются до 70-ых годов XVIII века, то есть, до их отъезда в Россию. А после их приезда в Россию у меня есть данные, которые я собрала у своих родственников.
– Короче, чем ты располагаешь сейчас?
– У меня есть сведения о родне по прямой восходящей отцовской линии с сегодняшнего дня и до 1650 года. Они были состоятельными горожанами. В некоторых случаях мне удалось найти дополнительные источники – купчие, налоговые ведомости, земельные кадастры, из которых я узнала, что мой предок Альбрехт Шерер, например, был членом правления гильдии торговцев шерстью в Регенсбурге, а Ханс-Георг Шерер, владелец стекольной мануфактуры – даже поставщиком двора баварского курфюрста.
– То есть, курфюрсты пили из его посуды, так? Выходит, они были никакими не ремесленниками?
– Получается, так. Но позже они обеднели.
– Так ты же офигенно много узнала! – Макс был впечатлен. – Такую работу провернула!
– Да уж, пришлось потрудиться! Начала с опроса тех, кто жив сейчас, а дальше постепенно углублялась все дальше в прошлое. И вот, дошла до 1650 года. Так что мое родословное дерево уже зеленеет. Знаешь, оно похоже на новогоднюю елку. Но там нет пока рождественского подарка, который кладут к ее подножию.
– Ты имеешь в виду свою «Пра»?
– Да.
– Полагаешь, она принадлежала к самым высшим слоям? Думаешь, если твои родители работают на заводе, то это – низкое происхождение?
– Нет, не думаю. Но я не могу забыть, как я чувствовала себя во время презентации в Лувре, когда на мне были эти одежды из бархата, атласа и парчи, эти перчатки с разрезами для перстней, эти камни – рубины, сапфиры, изумруды.
– Я понимаю…
– Нет, – перебила Аня, – не понимаешь. Дело не в том, что я этим упивалась, а в том, что я ощутила себя во всем этом совершенно естественно. Как будто я всегда это носила. И потом, эти слова Сержа…
– Про «высокую кровь»? Вижу, они на тебя сильно подействовали.
– Серж никогда ничего не говорит просто так. А главное…
И Аня рассказала Максу о своем «путешествии» в 1609 год. Выслушав этот рассказ, Макс испытал острое беспокойство и тревогу.
– Значит, опять начинаются13, – со вздохом констатировал он, – эти «погружения» в иную реальность.
– Значит, так.
Макс
Об этом читайте в романе «Песок вечности»