Винляндия. Томас ПинчонЧитать онлайн книгу.
рассчитывая, что вечером она, как обычно, вернется, стараясь вывернуться из рук Зойда, в тот последний раз, и к Френези. Много лет, когда бы они с Блицем ни заезжали в какое-то новое место, теперь уже рефлекторным суеверием, вроде набрызга солью и водой в каждой комнате, мысли ее возвращались к Прерии, и туда, где при каждой новой перекоммутации, она бы спала – иногда к младенцу, иногда к девочке, кою она вольна была себе воображать.
Дальше по кварталу, циркулярные пилы металлически ревели ослами иии-йух! иии-йух! среди падений молота, грузовиковых двигателей, грузовиковых радио, не слишком-то много всего этого теперь запечатлевалось, пока Френези развлекалась образами созревшей Прерии-подростка, несколько походившей на нее саму, в каком-нибудь калифорнийском пляжном шалмане, прикинутой, как коза с разворота, извивается в объятьях какого-нибудь сёрфера-богодула в пушистых усищах, по имени Шон или Эрик, среди люстр с пластиковыми плафонами, мурчащей радиотехники, заляпанных пакетов от гамбургеров и давленых пивных банок. Но увидь я ее где-нибудь на улице, напомнила она себе, я ее даже не признаю… еще одна девчонка-подросток, никакой разницы с крысятами из торгцентров, которых она каждый день видит на работе в «Югоплексе», одном из четырех крупных, названных по сторонам света, что взяли весь город в скобки, сотни таких девчонок в день, за которыми наблюдала она украдкой, дергаясь, как подгляда, любопытно же, как двигаются они и говорят, во что врубаются – так отчаянно хотелось ей любых подробностей, сколь абстрактно Прерия в такой дали ни делила бы их со своим поколением.
С Блицем мало о чем таком можно было поговорить. Не то что он «бы не понял» – сам был несколько лишен двух собственных детей, – но имелся уровень, за которым внимание его убредало. Может, чокнутый, раз полагал, будто она как-то пытается переписать всю их историю, ведь известен же своими замечаниями вроде:
– Ой, это у тебя субъективное, киса. Скажем, попробуй ты никуда не лезть, все было б гораздо хуже, – бровки вверх и домиком, что, по его мнению, женщины считывали как искренность, – старина Бирк за тобой бы кинулся, куда б ты ее ни забрала, и… – кислая усмешка, – ба-бах!
– Да ладно тебе, – возражала она, – не с младенцем же.
– Сукин сын был довольно-таки в ярости, в тот первый раз, когда ты попробовала слинять, вообще-то я и твое имя тогда впервые услышал. Где-то на неделю у него совершенно шарики за ролики заехали. – Вопли Бирка Вонда, с туго запечатанных верхних этажей громады федерального монолита в Вествуде, слышались отзвуками по тиши ветеранского кладбища, а равно и на автотрассе, поверх шума машин, вне зависимости от времени суток. Никто в том кризисе не знал, что делать с Бирком, которому явно требовался КО[34] в «Локо-ложе» – на психическом курорте Министерства юстиции в глубине пустыни. Только никто из свеженьких никсоновских наймитов по внутренним делам нипочем не смог бы раскопать, как его оттуда изъять. В конце кое для кого слишком уж затянувшихся концов, он притих настолько,
Кратковременный отпуск.