Винляндия. Томас ПинчонЧитать онлайн книгу.
вроде 298-го, расквартированного в округе, либо шпаков слишком молодых или слишком старых для службы, поэтому наш маленький орк сочетал в себе юношескую бодрую молодцеватость, опыт прожитых лет и тот циничный профессионализм, коим широко известны армейские оркестры.
– Прошу простить, – обратился к Саше искатель бумажника, – вы тут насчет канареечной халтурки?
Насчет чего? призадумалась она, однако сказала:
– Ну да, а я похожа на водопроводчика?
Хозяин вывернул голову из-за своих труб.
– Поете? а чё ж сразу не сказали? – Музыкант, оказавшийся самим Эдди Энрико, сел к пианино, и вот уж Саша с бухты-барахты поет «Я не забуду апрель» в соль-мажоре. Зачем только она ее выбрала? там же сто раз тональность меняется. Но банда эта, должно быть, уже отчаялась искать, кто б им почирикал, потому что Эдди не пытался добиться, чтоб она облажалась, а вместо этого помогал, телеграфировал смены аккордов, мягко вел ее, чтобы вдруг не сбилась с мелодии. Когда кончили – вместе – хозяин одарил ее 0–0.
– А у вас нет ничего, э-э, помодней надеть?
– Чего б не. Это я надеваю, только если официанткой устраиваться хожу. Вы что предпочитаете, золотое ламе или норку без бретелек?
– Ладно, ладно, я просто о мальчиках в форме думаю. – О них же думала и Саша, хотя они с Эдди уже на четыре очень быстрых такта углубились в «Ах те глаза». Она расстегнула пуговку на платье, сняла шляпку, а волосами, как Вероника Лейк, окутала один из ах тех глаз, и снова они перебрались через песню вместе, и не туда у них пошло почти ничего. – У жены спрошу, – сказал хозяин, – может, она чего шикарного найдет.
В «Полной луне» она и пела, пока длилось. Иногда парни и девушки, не танцуя, все прибивались к эстраде, и стояли там, не отпуская друг друга, покачиваясь под музыку. Будто и впрямь слушали. Поначалу она нервничала – ну чего они не танцуют? кто придумал вот это сосредоточенное немое покачиванье? – но затем обнаружила, что помогает ей на слух пробираться по музыке. Последние весну и лето войны, Сан-Франциско реально начал улюлюкать и голосить – через город на Тихий океан передислоцировались войска, а среди них и старшина-электрик третьей статьи Хаббелл Вратс, коего назначили на длиннокорпусный эсминец класса «Самнер», только со стапелей, который тут же вжарил через океан к Окинаве и как раз, в первые же четверть часа боя, попал под раздачу камикадзе, поэтому его пришлось отгонять обратно в Пёрл на ремонт. Когда же корабль снова был готов, война почти закончилась, и Хаб более чем рвался к какой-нибудь романтике в жизни.
– Он меня слушал, – провозглашала Саша, – вот что поразительный факт. Давал мне думать вслух, а так делал первый мужчина в моей жизни. – Немного погодя мысли ее начали вставать на место. Те несправедливости, что видела она в полях и на улицах, так много, слишком уж много раз сходили с рук – она стала рассматривать их непосредственней, не как всемирную историю либо что-то слишком уж теоретическое, а как людей, обычно мужского пола, проживающих на этой планете,