Мой чужой дом. Люси КларкЧитать онлайн книгу.
ваша поклонница номер один, – начинаю зачитывать я, – хотела бы спросить: для того чтобы писать о предательстве, должен ли иметь склонность к предательству автор?»
Надо было пропустить ее вопрос, выбрать следующий.
На моем лице застывает улыбка.
– То, что вам необходимо, – медленно говорю я, стараясь обдумать ответ и правильно сформулировать мысль, – это склонность к исследованию. Надо уметь взглянуть на ситуацию со всех сторон и увидеть, где возможна червоточинка. Всегда спрашивайте: а если?..
На том речь и завершаю. Еще раз благодарю всех подключившихся к эфиру и напоминаю, что следующий будет через неделю.
Мое изображение исчезает с экрана.
Я продолжаю сидеть, глубоко вдыхая и медленно выдыхая. Думаю, эфир прошел как по нотам. Почти. Джейн будет довольна.
Наконец я выбираюсь из-за стола, прохожу к окну и распахиваю створку шире. Оттянув пальцем ворот топа, я трясу ткань, чтобы прохладный воздух остудил пылающую кожу.
Как колотится сердце! Ничего, созерцание волнующегося моря должно унять его бешеный стук.
Эль сидела на пассажирском сиденье материнского «Рено», вертя на кончике уха серебряную сережку-звездочку: туда-сюда, туда-сюда – словно бусины четок. В голове роились беспокойные мысли: понравятся ли ей новые соседи по общежитию? Не затоскует ли она по дому? Нормальная ли на ней одежда?
На Севернском мосту она опустила стекло и подставила лицо соленому, вязкому бризу, еще не догадываясь, насколько пустяковы ее тревоги.
Судьбоносное событие должно было произойти намного позже – в тот самый миг, когда жизнь кажется налаженной, душа поет и все дороги открыты.
Беда придет, как всегда, нежданно.
Эль приехала первой. Автомобиль припарковали на тротуаре и, включив аварийку, начали переносить вещи в комнату: пуховое одеяло в лопнувшем мусорном мешке, тяжелую картонную коробку с едой из домашних запасов, завернутую в полотенце лавовую лампу, спортивную сумку с одеждой, два рулончика плакатов, немного примявшихся в машине.
Неприглядный вид общежития, расположенного рядом с железнодорожной магистралью, Эль ни капельки не смущал, не смущала ее и отсыревшая стена за кроватью. Она смотрела на унылое оштукатуренное здание, а видела свободу.
Мать помогла ей развесить плакаты с Бобом Марли и Ленни Кравицем, а также открытки от Фионы, которые та прислала из Сантьяго, где стажировалась в отделе новостей.
– Тебе здесь понравится, – сказала мать, ласково обхватывая ладонями лицо дочери. – Я так тобой горжусь! Надеюсь, ты слышишь это от меня достаточно часто.
Мать явно переполняли эмоции. Впервые за двадцать лет ей предстояло возвращаться в одиночестве в пустую квартиру.
– Знаешь, мам, ты ведь тоже можешь поступить в университет. Можешь учиться. Выделять больше времени на творчество. Просто надо взять студенческий кредит на обучение…
Мать только отмахнулась.
– Это твое