Взгляд со стороны (сборник). Анна ПоповаЧитать онлайн книгу.
личность, а наследница чуда – девушка, вся сила которой – в духовной чистоте. Может ли чистота стать оружием против полчищ воинствующих мещан?
Самоотверженный дар Фридриха оказался столь же бесплодной попыткой сделать мир лучше. И только смерть дарителя заставила Ансельма задуматься… пока – лишь задуматься. Непомерная плата за такой итог.
И только в «Трое» итог ненулевой. Троя пала. Но на ее развалинах, как чудо из чудес, появился цветок милосердия…
И все-таки не верится в нулевые финалы, не верится! Есть нечто, корректирующее их. Объективный, но неравнодушный взгляд. Взгляд со стороны, но не взгляд постороннего. Посторонний не получит права вынести в финале суждение.
Не потому ли так важны повторяющиеся сцены, повторяющиеся фрагменты диалогов? Каждый повтор – это не повторение пройденного, а шаг вперед, новый уровень понимания героями самих себя и мира – или хотя бы понимание того, что жизнь свела их с чем-то новым, во благо или во вред.
Не потому ли так важны параллели, бесчисленные параллели? Друзья из разных станов не перестают быть друзьями, а из одного – превращаются в смертельных врагов («Черно-белый этюд»). Отвергнутая дочь молит Бога, чтобы он смягчил жестокое отцовское сердце, а в это время меркантильные избалованные дочери разоряют своего заботливого отца («Отец Горио»). Две женщины любят одного мужчину, но одна принимает его как дар судьбы, а другая губит, потому что не сумела переделать на свой лад («Четыре тысячи колокольчиков»). Два мужчины любят одну женщину, но один – нелюбимый ею – воистину достоин любви, а другой, увы, любим, – но девушка избирает достойного («Судьба в кредит»). Рядом со слабым эгоистичным юношей – его брат-воин, готовый погибнуть, защищая родной город («Троя»).
Не потому ли особенно важны присутствующие в пространстве каждого из произведений герои-арбитры?
Арбитр – Элен, которая завоевывает это право благодаря нравственному максимализму. Она, как бы это ни было трудно, живет по законам беспристрастной справедливости, а значит, может оценивать других. Но на чьей же стороне правда – на стороне Ансельма или на стороне Фридриха? Ансельм принимает бескорыстный дар, зная, что это поможет ему добиться славы. Фридрих отказывается от жизненного успеха – впрочем, он не слишком верит в то, что этот успех возможен. Мы – верим, потому что Элен – арбитр, многое перестрадавший, мудрый – верит. Сомнения Фридриха и раскаяние Ансельма – нулевой итог. Мудрость – ненулевой.
Черного Коня максималистом не назовешь. Он – сомневающийся насмешник, сродни шекспировским шутам, которые, бренча колокольчиками, раскрывали своим господам нелицеприятную правду. Критический, но отнюдь не равнодушный взгляд на события и их участников дает Черному Коню право быть арбитром. Когда война завершается патом, Черный Конь печалится не об этом исходе, а о погибших, и доходит до логического вывода из своих рассуждений: войну порождают жадность, хитрость и подлость, а вовсе не дворцовая интрижка, которая