Дурная кровь. Роберт ГэлбрейтЧитать онлайн книгу.
кажется, она не уступит.
– И она якобы посоветовалась с братьями и сестрами?
– Да. Одна сестра сейчас проходит курс химиотерапии. Мне строго-настрого было сказано ее не тревожить.
– Хорошо, не будем, но кто-нибудь другой, может, и разговорится.
– У Иден это вызовет досаду.
– Да, скорее всего, но от нас ведь не убудет, верно?
– Надеюсь. А у тебя какие новости?
– Процедурная сестра и регистраторша – не Глория Кон… а другая…
– Айрин Булл, – подсказала Робин.
– Точно: Айрин Булл, ныне Хиксон… И Дженис, и Айрин только рады с нами побеседовать. Оказывается, они дружат со времен работы в амбулатории «Сент-Джонс». И в субботу, во второй половине дня, Айрин радушно приглашает нас к себе в гости. Я считаю, мы с тобой должны пойти вместе.
Робин поставила мобильный на громкую связь, чтобы проверить список дел, который сама наговорила на телефон. В субботу намечались «день рождения Страйка» и «подруга П.».
– Мне в субботу надо пасти девушку Повторного, – сказала Робин, отключив громкую связь.
– Забей – пусть Моррис поработает, – решил Страйк. – А ты сможешь нас с тобой отвезти… если не возражаешь, – добавил он, чем вызвал у Робин улыбку.
– Я не возражаю, – ответила она.
– Отлично, – сказал Страйк. – Хорошего выходного. – И повесил трубку.
Робин не спеша доела шоколадный кекс, смакуя каждый кусочек. Несмотря на предстоящую процедуру медиации с Мэтью и, не в последнюю очередь, благодаря вожделенному лакомству она заметно приободрилась.
19
Я друга своего нашел в тоске, В сомнениях и в горести безмерной И, руку слабую держа в своей руке, Остался рядом, нашей дружбе верный.
Страйк никогда и никому не напоминал о приближении своего дня рождения и помалкивал, когда наступала конкретная дата. Нельзя сказать, чтобы он не ценил, когда окружающие вспоминали сами; наоборот, его трогало такое внимание, просто он не любил этого показывать и терпеть не мог запланированные торжества, натужное веселье и стандартные ритуалы, вроде хорового пения «С днем рожденья тебя».
Сколько он себя помнил, день рождения приносил ему только неприятности, которые он старался поскорее выбросить из головы, и, как правило, небезуспешно. В детстве мать часто забывала купить для него хоть какой-нибудь подарок. Биологический отец вообще не вспоминал это событие. Для Страйка день рождения был неотделим от мыслей о том, что его появление на свет оказалось случайностью, что его генетическое наследование оспаривалось через суд и что рождение как таковое – «срань мерзотная, солнышко: если мужиков заставить рожать, человечество за год вымрет».
А для его сестры Люси оставить кого-нибудь из близких без внимания в такой день было сродни жестокости: если представлялась возможность, она непременно устраивала домашний праздник или хотя бы готовила угощение,