В дороге. Джек КеруакЧитать онлайн книгу.
антрополог-ницшеанец, Карло Маркс с его безумной сюрной низкой серьезной крикливой манерой говорить, Старый Буйвол Ли с его критикой всего-на-свете – или же они были преступниками в бегах, такими как Элмер Хассел с его хиповой ухмылкой; или вот Джейн Ли, когда она лежит на восточном покрывале своего канапе и фыркает над Нью-Йоркером. Но интеллект Дина был таким же оформленным, сияющим и полным, однако без утомительной интеллектуальности. И его «преступность» не была чем-то вызывающим и презрительным; это был дикий взрыв американской радости; это был Запад, западный ветер, ода Равнин, что-то новое, долгое пророчество, долгое грядущее (он всего лишь угонял машины, чтобы покататься с ветерком). И ещё, все мои нью-йоркские друзья пребывали в негативной, кошмарной позиции, отрицая общество и толкуя свои усталые книжные, политические или психоаналитические взгляды, но Дин всего лишь крутился в обществе, желая хлеба и любви; ему было всё равно, как: «лишь бы я только мог достать эту маленькую девочку с маленькой штучкой между ног, мальчик», и «столько, сколько мы сможем съесть, сынок, ты меня слышишь? Я голоден, я умираю от голода, давай пожрём прямо сейчас!» – и мы принялись за еду, о чём и говорит Екклесиаст: «вот ваша доля под солнцем».
Западный родственник солнца, Дин. Хотя моя тётя и говорила, что он мне доставит тревог.
Я был готов услышать новый зов и увидеть новые горизонты, и поверить в это, я был для этого достаточно молод; и какая-то доля тревог или даже то, что Дин может бросить меня, своего приятеля, так что я, как потом и случилось, окажусь на голодных тротуарах и больничных койках – какое это имело значение? Я был молодым писателем, и я рвался вперёд. Я знал, что там будут девушки, видения, там будет всё; где-нибудь на этом пути мне будет вручена жемчужина.
2
В июле 1947 года, сэкономив около пятидесяти долларов от старых ветеранских льгот, я был готов двинуть на Западное побережье. Мой друг Реми Бонкёр написал мне из Сан-Франциско, что я мог приехать и отправиться с ним в кругосветное плавание. Он клялся, что сможет устроить меня в машинное отделение. Я написал ему и сказал, что буду доволен любым старым грузовым судном, если смогу совершить несколько долгих поездок по Тихому океану и вернуться с достаточным количеством денег, чтобы содержать себя в доме моей тёти, пока я закончу книгу. Он сказал, что в Милл-Сити у него есть домик, и у меня будет всё время мира, чтобы писать там, пока мы пройдём канитель устройства на судно. Он жил с девушкой по имени Ли Энн; он сказал, что она изумительно готовит, и всё будет клёво. Реми был моим старым школьным приятелем, французом, выросшим в Париже, и в самом деле безумным малым – впрочем, я не знал, насколько безумным он был в это время. Так что он ждал меня через десять дней. Моя тётя полностью одобрила мою поездку на Запад; она сказала, что это пойдёт мне на пользу, я всю зиму так много работал и слишком много сидел на одном месте; она даже не возразила, когда я сообщил ей, что мне придётся двинуть автостопом. Она хотела