Глаза цвета тьмы. Антон ЛеонтьевЧитать онлайн книгу.
не в порядке. Заснуть она не могла почти до самого утра, лишь около пяти провалилась в тяжелый черный сон. И именно во сне Насте привиделся Эдик, протягивавший ей чашку чая.
Проснулась она в поту и с гулко бьющимся сердцем. Во рту пересохло, низ живота вдруг пронзила короткая, но острая боль. Шести еще не было, но валяться в постели более Анастасия не намеревалась. Она прошла в ванную, включила свет и долго щурилась, разглядывая себя в зеркало.
Да, видок у нее был не ахти. Прошло то время, когда она могла трудиться трое суток, обходясь несколькими часами сна. Волосы висели безжизненными прядями, белки глаз были покрыты красной сеточкой лопнувших сосудов.
Температуры у нее не было, но женщина чувствовала, что с ней что-то происходит. И из головы не шел сон с Эдиком, принесшим ей чай. Она же сама просила! Вот он и принес.
Но кто сказал, что заодно не подмешал в чай какую-нибудь гадость? Нет, не яд – если она вдруг умрет, то, конечно же, будет вскрытие и токсикологическая экспертиза. Да и зачем Эдику убивать ее – ведь все равно он ее деньги и фирму не унаследует, они перейдут в равных долях сыну Пете и дочке Олесе…
Только весь вопрос в том, кто будет до совершеннолетия ее сирот их опекуном? Вообще-то, если такое, не дай бог, случится, то эту роль надлежало исполнять ее старшей сестре Светлане.
Но ведь Эдик мог устранить с пути и ее. И тогда на многие годы стать единовластным хозяином всего, что Виктору и ей удалось создать!
Стоя под горячим душем, Анастасия снова ощутила в животе спазм. Нет, так дело не пойдет! Но отравить он ее не мог – ведь чай она выпила двенадцать часов назад или что-то около того. Любой яд давно бы подействовал.
Или это был особый яд замедленного действия, который только сейчас стал пускать токсины в ее организм?
Но кто сказал, что она получила убойную дозу? Ведь человека можно отравлять небольшими порциями в течение длительного времени, и тогда все решат, что он скончался в результате долгой болезни. Или – иное объяснение – Эдик мог давать ей какую-то гадость, от принятия которой она окажется в психушке. А он же, опять, станет опекуном ее детей…
Выйдя из душа, Анастасия энергично растерлась полотенцем и подумала: Эдик – не доктор Криппен[1], да и она не глупая молодая наследница несметных богатств из дамского романчика.
Настроение сразу же повысилось, а симптомы недомогания отступили на второй план, практически исчезнув. Травить себя она не позволит. И поэтому обратится к врачу, но не к профессору Аристарху Богдановичу, который пользовал многих представителей столичной элиты. Нет, ей потребуется человек надежный и умеющий держать язык за зубами.
Спустившись в холл, Анастасия прошла в кухню, ей требовалась чашка, из которой она пила накануне липовый чай. Потому что, отдав ее на экспертизу в лабораторию, сможет выяснить, добавил ли Эдик туда что-то или нет.
– Вы что-то ищете. Анастасия Петровна? – услышала она голос экономки – и увидела, что посудомоечная машинка включена. Значит,
Хоули Харви Криппен (1862—1910), американский врач, казненный за отравление жены. Его имя стало нарицательным.