Познер о «Познере». Владимир ПознерЧитать онлайн книгу.
произведение – это результат огромного труда и многих лет подготовки, это путь – шаг за шагом – к достижению поставленной цели, тяжелый и долгий-долгий, длительный труд, а не какая-то вспышка эмоций.
В.ПОЗНЕР: А какое общее впечатление у вас от этой встречи?
А.СОКУРОВ: Я увидел человека энергичного, чрезвычайно занятого. До того я довольно близко и в течение многих лет был знаком с Борисом Николаевичем Ельциным. И это разные люди, конечно. Две разные энергии, два разных состояния. Борис Николаевич для меня был абсолютно открытым, не было тем, которые мы с ним не обсуждали бы. Иногда это были тяжелые разговоры – и для него, и для меня… Здесь тоже было непросто, но все же я понимал, что передо мной более закрытый человек. Однако это была первая такая встреча – один на один. До того я участвовал в общих разговорах, выступал, видимо, резко и жестко и натыкался на какие-то тоже резкие его реплики-ответы. И поэтому, в общем, наши отношения не были простыми. Я не умею разговаривать с людьми из этой «верхней» жизни, я не знаю меры, так как для меня такой человек все равно остается в первую очередь человеком, а не функционером…
В.ПОЗНЕР: А шел ли какой-либо разговор о цензуре?
А.СОКУРОВ: Давайте я вам скажу, что нет?.. Премьер воспринимал меня как совершенно конкретного человека, он был готов к встрече. Неожиданно для меня она проходила в очень доброжелательном тоне. Хотя он только-только был в Ростове, откуда полетел в Чечню, из Чечни ночью вернулся в Завидово, и в Завидово он меня принимал… Я надеюсь, что вопросы, которые мы обсудили, обязательно вызовут какое-то резонирующее действие, – и то, что касается кинематографа, и то, что касается, конечно, Петербурга.
В.ПОЗНЕР: Я знаю, что некоторое время тому назад вы поставили в Санкт-Петербурге пьесу – «Орестею», но спектакль был закрыт.
А.СОКУРОВ: Нет, мы только начали его делать – в Михайловском театре. Но вскоре я вместе с двенадцатью-тринадцатью людьми подписал письмо в защиту Петербурга, которое было направлено в Государственную Думу, в Совет Федерации, в Общественную палату. Причем никаких имен в этом обращении мы не называли. Скорее, там был перечень мер, необходимых, с нашей точки зрения, – совершенно конкретные вещи. И сначала мне предложили отозвать свою подпись, но я отказался… Хотя некоторые из подписавших – человек пять, в том числе почетные граждане города – отозвали свои подписи в итоге. А мне объявили, что продолжение моей работы над спектаклем невозможно, и он будет закрыт.
В.ПОЗНЕР: Вам объявил это тот же человек, который просил снять свою подпись? То есть не надо гадать, есть ли связь между этими событиями?
А.СОКУРОВ: У меня сомнений нет.
В.ПОЗНЕР: Я не могу не спросить: вы говорили об этом Владимиру Владимировичу? Это же конкретный пример давления…
А.СОКУРОВ: Да, говорил. Но, видимо, характерная особенность натуры Владимира Владимировича заключается в том, что моментальной реакции