Дамы на обочине. Три женских портрета XVII века. Натали Земон ДэвисЧитать онлайн книгу.

в синагоге, сопровождался комментариями из Талмуда, мидрашей и различных средневековых источников72. Были там и свод пословиц на идише, например Der kleyn Brantshpigl («Малое горящее зерцало»), изданный в Гамбурге в 1698 г., и многочисленные сборники сказок, басен и притч, в частности Mayse Bukh («Книга сказок»), которая начала выходить по меньшей мере с 1602 г. Издавались также исторические сочинения и рассказы о недавних преследованиях евреев. История дела о ритуальном убийстве, слушавшегося в Меце в 1699 г., была, между прочим, записана на «Taytsh… чтобы ее могли прочитать все», а потому оказалась доступна Гликль (в рукописном виде), когда та спустя тридцать лет переехала в город на Мозеле73.

Все эти еврейские издания, помимо языка, объединяла направленность на определенного читателя – простого, не слишком образованного, в первую очередь на женщину. Яков бен Исаак Ашкенази называл себя «писателем для всех набожных женщин» и на титульном листе своей Tse’enah u-re’enah восклицал: «Придите и посмотрите, дщери Сионские!» Моисей бен Энох говорил, что создавал Brantshpigl на идише «для женщин и для тех из мужчин, кто, подобно женщинам, не имел возможности приобрести много познаний»74. Даже печатали эти книги особой гарнитурой, используя не квадратное письмо, как для текста Библии, и не полукурсив, как для древнееврейского комментария, а так называемый Veiber Taytsh («женский тайч»). Этот шрифт был основан на еврейском рукописном курсиве, которому обучали Гликль и других женщин-коммерсантов для составления торговых договоров и брачных контрактов, а также для писем. Гарнитура тайча сопоставима с французской гарнитурой «сивилите», которая также опиралась на рукописное изображение букв и которой в середине XVI в. печатали не только своды легенд и сказаний, но и просветительские брошюры. Если во Франции гарнитура «сивилите» считалась «народной» и предназначалась широким массам, то в еврейской традиции, где иврит имел репутацию мужского языка, шрифты, применявшиеся для идиша, воспринимались как сугубо женские. На идише читали и писали также многие мужчины, однако, по общепринятому мнению, они пользовались языком женщин75.

Умела ли Гликль читать и на древнееврейском – на Loshn-koydesh, священном языке? В ее написанный на идише текст вкраплено множество гебраизмов, что вообще характерно для идиша: в притче о птицах, например, к ним относятся слова со значениями «напасти», «жизненная сила», «врать» и другие. Некоторые исследователи уловили в ее манере выражения четкие ритмы древнееврейского. Ведь она слышала их во время проповедей, в которых цитаты из Библии и мудрецов разнообразились фразами на идише, «дабы женщины, дети и прочие люди, не понимающие древнееврейский, могли слушать и познавать его»76.

Вероятно, сама она все лучше осваивала этот язык в его письменной разновидности по мере того, как у нее появлялось больше времени, свободного от коммерции. Еще когда Гликль жила в Гамбурге, ей «читали вслух на Taytsh» написанное по-древнееврейски этическое завещание Авраама

Скачать книгу

72

Об Ayn Shoyn Fraun Buchlayn см.: Grünbaum, Chrestomathie, S. 265–277; Zinberg, Jewish Literature, vol. 7, pp. 142–144. Одно из изданий книги Korbonets (что значит «облат», или «пожертвование, дар», как обычно называли такие молитвенники для женщин) было подготовлено Авигдором бен Моисеем, иначе известным под именем рабби Ицмунша, см.: Ulf Haxen, «Manuscripts and Printed Books from the Collection of the Royal Library, Copenhagen», in Kings and Citizens: The History of the Jews in Denmark (New York: Jewish Museum, 1983), vol. 2, pp. 27–28, no. 26. О переводах на идиш и переложениях Библии, а также о книге Tse’enah u-re’enah см.: Johann Christoph Wolf, Bibliotheca Hebraea, Bd. 1–4 (Hamburg und Leipzig: 1715–1732), Bd 2 (Hamburg: Theodor. Christoph. Felginer, 1721), S. 453–460; Grünbaum, Chrestomathie, S. 192–223; Zinberg, Jewish Literature, vol. 7, chs. 4–5; Tzenah U-Reenah: A Jewish Commentary on the Book of Exodus, trans. Norman C. Gore (New York: Vintage Press, 1965), Introduction; Dorothy Bilik, «Tsene-rene: A Yiddish Literary Success», Jewish Book Annual, 51 (1993–1994): 96–111; Baumgarten, Introduction, chap. 5. В довольно ветхом экземпляре книги Tse’enah u-re’enah в Королевской библиотеке в Копенгагене (Jid-1422) есть много маргиналий, а также гравюр на библейские сюжеты, в том числе одна (с изображением Вавилонской башни) – раскрашенная владельцем.

73

Zinberg, Jewish Literature, vol. 7, pp. 229–241, 267–272, and ch. 7; Grunwald, Hamburgs deutsche Juden, S. 155, Nr. 54a; Grünbaum, Chrestomathie, S. 385–458; Reinach, Reinach, Raphaël Lévy, pp. 139–194; Ma’aseh Book: Book of Jewish Tales and Legends, trans. and introd. Moses Gaster (Philadelphia: Jewish Publication Society, 1981). Первое из известных изданий Mayse Bukh было отпечатано в Базеле в 1602 г., однако, вероятно, ему предшествовали более ранние. Уже в 1611 г. книга была переведена на немецкий христианским гебраистом Кристофом Хельвигом: Christoph Helwig (Helvicius), Jüdische Historien oder Thalmudische Rabbinische wunderbarliche Legenden (Giessen: Caspar Chemlein, 1611).

74

Chava Weissler, «‘For Women and for Men Who Are Like Women’: The Construction of Gender in Yiddish Devotional Literature», Journal of Feminist Studies in Religion, 5 (Fall 1989): 8–13. Zinberg, Jewish Literature, vol. 7, pp. 69, 87, 96, 124–126.

75

О курсивном еврейском письме, которое было известно как «женский тайч» («Weiber-Taitsh», «wayberish-Daytsh» или «Vayber-Taytsh»), которому учили женщин и которым печатали книги на идише, см.: Ma’aseh Book, pp. xxviii–xxix; Zinberg, Jewish Literature, vol. 7, p. 27, n. 27, and p. 113; Harshav, Meaning of Yiddish, p. 81; Baumgarten, Introduction, pp. 84–85. Этой гарнитурой напечатана, в частности, Ayn Schoyn Fraun Buchlayn (Basel, 1602; см. экз. в: Bayerische Staatsbibliothek, München), тогда как для цифр и заглавий разделов использован полукурсив. В письмах пражских евреев 1619 г. легко отличить почерк мужчины от руки женщины (Landau und Wachstein, Privatbriefe, xx).

76

Marc Saperstein, Jewish Preaching, 1200–1800: An Anthology (New Haven, Conn.: Yale University Press, 1989), pp. 39–44, p. 40, n. 37. «Проповеди на родном языке» не были редкостью и обычно читались на смеси древнееврейского с идишем (или другим местным диалектом).