Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны. Юрий РубцовЧитать онлайн книгу.
общественной (социалистической) собственности», которое устанавливало высшую меру наказания – расстрел за хищения государственного, колхозного и кооперативного имущества. Характерно, что лидер страны И.В. Сталин назвал этот закон «основой революционной законности».
Постановлением ЦИК СССР от 8 июня 1934 г. Положение о преступлениях государственных (1927 г.) было дополнено статьями об ответственности за измену Родине, в том числе об уголовной ответственности членов семьи изменника, независимо от того, знали они о готовящемся преступлении или нет. Таким образом, законодательно устанавливалась возможность государства карать без всякой вины.
Постановлением ЦИК СССР от 1 декабря 1934 г. был установлен упрощенный порядок судопроизводства по делам о террористических актах (следствие проводится в срок не более 10 суток, дело слушается без участия сторон, кассационное обжалование приговора и подача ходатайств о помиловании не допускаются, приговор к высшей мере наказания приводится в исполнение немедленно). В 1937 г. такой же порядок был распространен на дела о вредительстве и диверсиях. Постановлением ЦИК СССР от 2 октября 1937 г. максимальные сроки лишения свободы за наиболее опасные контрреволюционные преступления были увеличены с 10 до 25 лет[90].
Соответственно процесс существенных изменений переживало и военно-уголовное законодательство. Начиная со второй половины 1920-х гг. значительно усиливалась ответственность за воинские преступления.
Эту тенденцию отразила резолюция состоявшегося 16 июля 1928 г. Центрального военно-политического совещания о карательной политике военных трибуналов. Поскольку резолюция была утверждена председателем РВС СССР К.Е. Ворошиловым, она стала обязательным к исполнению нормативным актом.
Документ предписывал Военной коллегии Верховного суда СССР «дать указания военным трибуналам, что карательная политика ВТ (военных трибуналов. – Ю.Р.) в данное время не подлежит пересмотру в сторону ее снижения, а по делам о преступлениях контрреволюционных, разглашения военной тайны, продаже и хищении оружия, халатном отношении к секретной переписке, нарушении правил несения караульной службы (на особо важных постах и пограничной полосе) и злостно-корыстных должностях (взятки, подлоги и т. д.), необходимо усиление судебной репрессии. Рекомендовать военным трибуналам, по возможности, сузить применение условного осуждения»[91].
Курс руководства страны на ужесточение репрессивной политики нашел отражение в новом Положении о воинских преступлениях, утвержденном постановлением ЦИК и СНК СССР от 27 июля 1927 г. В отличие от аналогичного Положения от 31 октября 1924 г., рядом статей оно предусматривало применение в мирное время высшей меры уголовного наказания за совершение преступления при отягчающих обстоятельствах.
Специалисты по военному праву обращают внимание на то, что в новом Положении о воинских преступлениях число статей выросло с 19 до 31, поскольку
Военные трибуналы – органы правосудия в Вооруженных Силах СССР. М., 1988. С. 116, 118–119.
РГВА. Ф. 4. Оп. 14. Д. 81. Л. 38.