Не такая, как прочие. Наталья Александровна ВеселоваЧитать онлайн книгу.
Дело могло обстоять так. Он, скорей всего, не удержался и пригубил спиртное; мне известно от человека, побывавшего в такой же мучительной ситуации, что за подобным срывом следуют невыносимые физические страдания, сходные чем-то с наркотической ломкой. Кирилл решил прекратить свою жестокую пытку, вышибив «клин клином», и – кто знает – может, потому и придумал себе такой поистине изуверский способ самоубийства: тот, кто действительно твердо хочет умереть, старается сделать это побыстрее и, по возможности, безболезненно. Реши он бесповоротно – и просто повесился бы на крюке от люстры, тем более что престарелый отец его уже давно спал, мирно встретив Новый год. Нет, скорей всего, Кирилл притворялся перед самим собой, что вот сейчас убьет себя, не вынеся страшных мук, – а на самом деле хотел контролировать медленный процесс и иметь возможность в критический момент прекратить его… Но со Смертью не шутят – это весьма серьезная дама. Зато дьявол – самый главный шутник и хохотун во вселенной, а его падшие ангелы всегда начеку… Кирилл просто не успел прервать свой непоправимый процесс, и петлю затянули те, кого не привлекают к уголовной ответственности…
Каким-то образом подруга Кирилла добилась у митрополита разрешения на отпевание – но мы с мамой не пошли, потому что страшно отпевать самоубийцу. Урну с прахом подхоронили без нас в могилу его матери Зои – и спустя несколько дней ураганный ветер повалил росшую у ограды березу, она рухнула на Зоин крест и сломала его. «Это, конечно, не случайность», – спокойно констатировала та подруга, позвонив мне вскорости, и я, признаться, полностью с ней согласна.
Что теперь рассуждать о не протянутой вовремя руке помощи страдавшему человеку, о том, что было бы, если бы я… – но ему ловко удалось скрыть от всех свое страдание, а разыскивать спрятанное… У нас нет времени. У нас никогда нет времени.
Ну что ж, скорбеть – так скорбеть. Итак,
ГЛАВА СЕДЬМАЯ, О ТОМ, КАК АДЬКА СТАЛ ПРЕДАТЕЛЕМ
С дядей Левой и дядей Костей – так именно представились мужчины в комбинезонах ошеломленному мальчугану, чин по чину пожав ему руку, а матери его предложив называть их Львом и Константином, – приключилась большая беда. Это сразу можно было прочитать по их осунувшимся, растерянно-скорбным лицам. Кроме того, они могли считаться, каждый по-своему, красавцами, как в кино. Оба статные, широкоплечие, обладатели залихватских чубов (смоляного и пшеничного), мужественных и грубоватых, словно у памятников революционерам, широких лиц и скупых, но привлекательных улыбок, красные командиры немедленно расположили к себе сердце Адьки – настолько, что он, представляясь, присовокупил к своему имени шепелявое «в», чтоб решили, что Вадька, Вадим, стало быть. Потому что ведь ясно же, что произнести неприличное «Адольф», если спросят вдруг о полном имени, – значит покрыть себя несмываемым позором и утратить такое важное доверие с первых же минут. И мама поняла, не поправила – лишь бы потом не проговорилась… Впрочем,