Лето в ящичке. Константин АльгиебаЧитать онлайн книгу.
ричали, растворяя над водой редкие звуки раннего петербургского утра…
Иногда по лестницам можно было спуститься к реке. Её мелкие волны заставляли бесконечно двигаться невысокие дома. Ясно-голубые глаза Лёли следили за этой живой картиной, которая становилась ещё более подвижной, когда по течению Невы проходил куда-то спешащий буксир. Непроизвольно шаг Лёли становился более частым, ноги начинали привычный бег. Когда быстро ползущее судно оставалось позади, Лёля оборачивалась. Лёгкий ветерок доносил запахи свежевыпеченного утреннего хлеба, который был где-то там – за забором хлебобулочного комбината. В такой момент представлялись любимые баранки с маком. Их мягкое тесто за хрустящей упаковкой пахло в памяти также, как пахло сейчас. Знакомые образы улетучились внезапно, когда их потревожили громкие голоса. Откуда-то снизу повеяло остывшей водой и тиной…
– Сергеич, прими инструмент! Всё, держишь?..
– Да, отпускай, взял!..
Лёле стало очень интересно, кто это может говорить с воды. Она попыталась перегнуться через парапет, но старание увидеть словесный источник ни к чему не приводило. Всплески и бульканье воды не прекращались. Лёля сбежала по соседней лестнице и увидела водолаза. Она была знакома с ними на расстоянии. Такие мужчины не раз представали перед ней, но то ведь чаще с экранов телевизоров, а этот, внезапно вошедший в её жизнь, был совсем рядом. По его чёрному телу сбегали капли. Они заканчивали свой бег только тогда, когда превращались в юркие ручейки, исчезающие в тёмных волнах. Мужчина снял блестевшую маску, громко выдохнул и повернулся к неподвижно наблюдавшей гостье. Их глаза встретились тотчас, а разные цвета каждого смотрящего растворились друг в друге. Неожиданно Лёле захотелось сказать что-то. Её шея даже слегка потянулась вперёд, а рот открылся немного. Язык предательски прилип и не шевелился вовсе. За него о чём-то добром сообщили глаза. Они произнесли неслышно приветствие и ждали с нетерпением ответа. Он последовал почти что сразу, потому что сначала слово опередила улыбка…
– Привет! Я Григорий… Или просто Гриша! Я вот продрог слегка, а тебе я смотрю совсем не зябко!.. Ты если хочешь, то можешь ближе подойти. Я человек простой, поэтому… давай подружимся!..
Лёле голос собеседника очень понравился. В нём было нечто особенное. Он казался знакомым, почти родным. Лёля ловила себя на мысли, что совершенно точно знает его, как будто слышала часто. В едва низких нотах веяло внутренней добротой. После каждого сказанного Григорием слова, ему хотелось ещё больше довериться, положить голову на плечо, и не важно, что оно всё ещё оставалось мокрым…
"А мы не встречались раньше? Как будто в другой жизни сталкивались, но затерялись в беспамятстве!" – пронеслось в голове Лёли…
Григорий не слышал вопроса, лишь глядя в глаза робкой собеседницы продолжил: "Мы вот с товарищами набережную укрепляем. Снаружи всё ничего, а под водой полным-полно работы. Её много, и за сегодня не успеем закончить. Скорее всего на несколько дней хватит. Если хочешь, приходи завтра, я очень буду рад тебе!.."
Товарищи Григория помахали Лёле, а улыбчивый собеседник, вооружившись неведомым инструментом, растворился в Неве…
Теперь она каждый день спешила к знакомому месту. Оно притягивало невидимым магнитом, заставляло сердце стучать часто. Дыхание нарушалось само собой и становилось беспокойным. Глаза ясного неба искали в этом вечнотекущем киселе того самого заветного, кого даже ночью забыть не получалось. Во снах Лёли они ходили вместе, бежали навстречу порывистому ветру, играли в прятки среди стволов высоких лесных деревьев. Иногда он бежал за ней, а через минуту сама Лёля пыталась его настигнуть. Ей, конечно же, удавалось сделать это чаще…
Уже прошло минут тридцать, как она ждала его не меняя места, хотя товарищи Григория разводили руками и вслух произносили, что помочь ничем не могут. И не устроить им этой встречи, дескать, попробуй придти завтра…
А завтра совсем повезло, потому что избранный долго говорил о хорошем. Он рассказывал о своих былых буднях и весёлых приключениях. Лёля слушала неперебивая, съедала каждое слово. Сама же в ответ молчала, молчала и молчала…
Это было что-то непередаваемое внутри, когда он вдруг однажды приобнял её и негромко сказал на ухо: "Прощай, Лёлечка, завтра, скорее всего, мы уже не увидимся. Я бы хотел запомнить этот день таким, с тобой рядом. Если ты не против, то давай сфотографируемся… Сергеич, держи телефон. Сделай кадр!"
Товарищ кряхтел долго, приседая в ластах. Фотографировал раз, потом ещё один. Лёля чувствовала в сегодняшнем дне что-то горькое. Ей захотелось прижаться к водолазу. Запах костюма и тины не казались уже противными. В них было что-то родное. Щетина Григория перестала колоться, а его руки крепко обняли Лёлино тело, и губы произнесли негромко: "До встречи, Лёлечка! Лё-ля…"
С того дня прошло не так много времени, месяца два наверное. Лёля всё ещё пыталась отыскать Григория у гранитной набережной. Ей не верилось, что необычное знакомство так быстро закончилось. Сегодня Григория называют водолазом, а ведь когда-то неповторимый человек был кинологом, который одним своим появлением смог покорить