Великий Чингис-хан. «Кара Господня» или «человек тысячелетия»?. Евгений КычановЧитать онлайн книгу.
чарками. Надо сказать, что, по сведениям Рашид-ад-дина, Чингис-хан стремился ограничить пьянство своих подданных; он постановил, что «если уже нет средств против питья, то человеку нужно напиться три раза в месяц. Как только он перейдет за три раза – совершит наказуемый проступок. Если же в течение месяца он напьется только дважды – это лучше, если один раз – еще похвальнее, если же он совсем не будет пить, что может быть лучше этого? Но где же найти такого человека, который совсем бы не пил?» [Рашид-ад-дин, т. I, кн. 2, с. 263].
Европейцам казались странными некоторые традиции, связанные с приемом монголами пищи. «Никогда не моют они блюд, – писал Г. Рубрук, – мало того, сварив мясо, они моют чашку, куда должны положить его, кипящей похлебкой из котла, а после обратно выливают в котел» [Путешествия, с. 101]. Совершенно необычными для европейцев были и некоторые виды пищи, например кумыс. Тот же Г. Рубрук не только подробно описал способ приготовления кумыса, но и те чувства, которые он испытал, впервые отведав его: «В тот вечер служитель, который провожал нас, дал нам выпить кумысу; при первом глотке я весь облился потом вследствие страха и новизны, потому что никогда не пил его. Однако он показался мне очень вкусным, как это и есть на самом деле» [там же, с. 104]. Г. Рубрук, очень обстоятельный информатор, отметил, что на пирах соблюдался определенный порядок угощения: «Прежде чем поставить мясо барана гостям, господин сам берет, что ему нравится, а также если он даст кому-нибудь особую часть, то получающему надлежит съесть ее одному и нельзя давать никому; если же он не может съесть всего, то ему надлежит унести с собою или отдать своему служителю» [там же, с. 96].
В знак приветствия при встрече монголы обнимали друг друга. Чжао Хун считал нравы монголов простыми. Монголы «презирают дряхлость и любят силу», «в их обычае нет взаимных драк и ссор», «они находят радость в питье и пиршестве», «по обычаю татары в большинстве случаев не моют рук, и они хватают рыбу или мясо грязными руками. Когда на руках появляется жир, они вытирают их об одежду. Они не снимают и не стирают одежду до тех пор, пока она не износится» [Полное описание, с. 75]. По заметкам тех же современников, древние монголы были закаленными, сильными, честными людьми, которые, «давши слово, не изменяли ему» (свидетельство Чан Чуня, см. [Си юй цзи, с. 289]) и которые «не подымут на дороге утерянных чужих вещей» [Пэн Да-я, Сюй Тин, с. 144]. Счет времени они вели, сообразуясь с явлениями окружающей природы: «Когда зазеленеет трава, то считалось, что прошел целый год, а когда впервые появляется новый месяц, то считалось, что прошел месяц» [Пэн Да-я, Сюй Тин, с. 141][17].
Если монгола спрашивали, сколько ему лет, он отвечал: столько, сколько в его жизни было весен, сколько раз молодой травой зеленела степь. Древние монголы не знали письменности. По свидетельству Чан Чуня, и в годы его посещения Монголии они «договариваются только на словах и заключают контракты вырезыванием меток на дереве… Суд творят вот так: «Кто украдет, хотя
Чжао Хун рассказывал: «Отсчитывают один год, когда зеленеют травы», «когда у них люди спрашивают возраст, то они говорят: «Столько-то трав». Чжао Хун также часто спрашивал у них дни и месяцы их рождения. Они смеялись и отвечали: «Мы никогда не знали этого». Они даже не могли вспомнить, было это весной или осенью. Каждый раз, когда они видят, что луна округлилась, они отсчитывают один месяц. Только когда они замечают, что появление зеленой травы задерживается, они понимают, что в этом году имеется добавочный (тринадцатый) месяц» [Полное описание, с. 49]. Месяц древние монголы делили на три декады: новолуние, полнолуние и старость месяца. В летосчислении они пользовались традиционным для Центральной Азии 12-летним циклом, в котором каждый год звался именем животного: мыши, быка, тигра, зайца, дракона, змеи, коня, овцы, обезьяны, курицы, собаки и свиньи.