Вальс осени. Крисия КовальскиЧитать онлайн книгу.
пока она успокоится. Наконец, она жалобно всхлипнула и подняла голову.
– Ты осуждаешь меня? – спросила она, пытливо заглядывая в его глаза.
Его синий пронзительный взгляд оставался спокоен, бесстрастен.
– Нет, – искренне ответил он, – Ты не понимала свою героиню Маргарет. А сейчас ты сама побывала кошкой, только не на раскалённой крыше, а на раскалённых углях. И больно, и лапы жжёт, и спрыгнуть нельзя, так?
– Так, – кивнула девушка, уголки её нежных бледно-коралловых губ дрогнули в слабой улыбке.
– А давай-ка прогуляемся? – вдруг предложил Иван, желая отвлечь девушку от того, что ей пришлось только что пережить, – Поедем в старый город, походим по набережной, посидим в кафешке?
– Давай, – с готовностью кивнула Мила и провела ладонью по мокрой щеке, вытирая слёзы.
На бульваре играл небольшой уличный оркестр и несколько пар кружились под лёгкую музыку вальса. Мила тоже захотела танцевать и увлекла к танцующим парам на площадь Ивана, который сначала отпирался и говорил, что не хочет танцевать. Тогда Мила начала упрашивать его, чтобы они опять станцевали вальс вместе, как тогда в детстве… Он уступил, и вот они тоже кружат в вальсе, а перед ними мелькают высокие кроны тополей, мерцают разноцветные фонарики, а лёгкий ветер треплет волосы. И такой это оказался детский восторг, как будто наступило Рождество. Об этом Мила и сказала Ивану, когда они, запыхавшиеся и весёлые, прислонились к кованой изгороди, чтобы отдышаться.
– А ты знаешь, я был на Рождество в Париже. Я тебе это говорил, Мила? – произнёс Иван.
– Нет. Не говорил, – девушка посмотрела изумлённым детским взглядом, а Иван продолжил:
– Весь Париж светится в это время, когда темнеет. Всё, витрины магазинов, мосты, театры, купола церквей. Мы гуляли на Больших Бульварах, возле «Прентан» и «Галери Лафайет». На улицах тоже живая музыка, скрипачи, гитаристы, акробаты и танцоры, художники и жонглёры. А ещё там жарят каштаны в жаровнях, и можно подойти к огню и погреть руки.
– А глинтвейн и имбирное печенье тоже есть? – поинтересовалась девушка.
– Конечно! И люди там в этой праздничной толпе такие разные, европейцы, африканцы, кого только нет! И все, знаешь, как-то всё-таки отличаются от нашей толпы.
– Чем отличаются?
– Свободой, что ли, не знаю. Вот идёт парень, например, с длинными ярко зелёными волосами или девушка почти совсем лысая, и никто не оборачивается, не смотрит с осуждением или любопытством. В людях есть терпимость, понимаешь?
– Понимаю, – ответила Мила, вспомнив, как приехав к бабушке, пошла в магазин в короткой пёстрой юбке, а деревенские женщины за глаза её потом назвали «гулящей».
– А ещё чувство стиля есть. Потом, на обратном пути, мы были в Риме, и я решил купить себе костюм, чтобы выглядеть так же элегантно, как итальянец. Продавец помог мне с костюмом, но сказал, что даже в дорогом костюме я не смогу выглядеть как итальянец. Для этого