Стать бессмертным. Владислав КетатЧитать онлайн книгу.
Не то, что в столицах.
– А что в столицах?
– Там все продали души дьяволу. – Беляев поднимает правую руку с сомкнутыми указательным и средним пальцами. – Презренный металл лишил вас ума, чести и совести. А заодно и стыда.
– Лично я ничего никому не продавал.
– Ай, бросьте. Все так говорят. На самом деле, факт продажи ваших душ доказательств не требует.
– У вас что, чек есть?
Беляев смеётся противным смехом, который совсем не вяжется с его габаритами.
– Нет, чека у меня нет, – говорит он, отсмеявшись. – Но всем известно, что вы мечтаете разбогатеть вдруг, одномоментно, здесь и сейчас. Раз и готово. Поэтому и использовать приходиться короткую, как мини-юбка формулу успеха…
– Круглое – лизать, продолговатое – сосать?
Беляев одобрительно хлопает меня по плечу.
– Третье забыли: что плохо лежит – хватать.
– А вы здесь, значит, используете другую формулу.
– Мы – другую. Мы исповедуем долгий и безнадёжный путь, что с вашей точки зрения, как это у вас называется, катастрофически негламурно. Но путь этот лечит и совершенствует душу. Лично я занимаюсь практикой только ради удовольствия. Денег это совершенно не приносит.
– Путь Сенишинских самураев?
– Jedem das Seine[8].
– Оптимистично.
Беляев встаёт с табурета и направляется к металлическому умывальнику, над которым вместо зеркала висит табличка с надписью: «Мойте лапы, эскулапы». Открывает воду, и из латунного крана начинает прерывисто сикать тоненькая струйка.
– Кстати, вы женаты? – спрашивает он, намыливая волосатые лапищи.
– Нет, я не женат, – памятуя о прошлой ошибке, говорю я.
– А! Ну, так это же здорово! – Беляев вытирает руки белым вафельным полотенцем и возвращается на свой табурет. – У нас тут девушки просто загляденье.
– Да? Я что-то не заметил.
– А я вам объясняю, почему. Всё дело в том, что стремление к недостижимому стандарту зализанных в фотошопе моделей привело ваших столичных мымр в логически обоснованный эстетический тупик.
Я киваю.
– Лично мне на таких противно смотреть, – продолжает Беляев. – А здесь у нас, напротив, сохранился уникальный женский тип, который для меня всегда являлся эталоном. Как бы это поточнее сформулировать – образ советской городской красоты. Попрошу не путать с красотой российской глубинки – это совсем другое. – Беляев показывает руками, в каких именно местах не нужно путать только что введённые им понятия. – Для вас некрасиво всё, что не попадает в формат журналов для дур. Так? Вы просто разучились замечать настоящую красоту. Не говоря уже о том, какие у вас там царят нравы… эти ваши столичные паршивки… проституция стала практически нормой поведения…
Мне надоедает провинциальный бред, и я его прерываю:
– На самом деле, Беляев, – говорю я, – весь этот глянец не для наших, а скорее, для ваших паршивок… Наши обычно разбираются с этими вопросами сами, а вот вашим, без справочной литературы
Каждому своё (нем.) Табличка с такой надписью висела над воротами в концентрационном лагере Бухенвальд.