Украденные мощи. Афонские рассказы. Станислав СенькинЧитать онлайн книгу.
удалили с горы, но я вновь пробрался сюда тайно и жил в ущельях и пещерах шесть лет. Как дикий зверь, я выходил ночью на промысел, воруя еду и одежду… Никто не хотел меня принимать в монастырь, потому как на третий день, максимум через неделю, я устраивал в обители жестокую драку. Полицейские так зауважали меня, брат, что при встрече до сих пор отдают честь. Но, как ты уже успел понять, меня, старика, никто не любит. Послушники у меня держатся, самое большее, два часа, – отец Богдан немножко расстроился. – Но мне они и не нужны, эти послушники-лентяи, все бы им есть и спать. Смирения у них – ноль, потом только ходят и порочат меня по всему Афону, – отшельник махнул рукой и смачно выругался. – Сколько раз лаврские старцы хотели выгнать меня отсюда, с горы, с этой кельи, если бы ты знал! А какие подлости вытворял прежний дикей[3]! О! Тем не менее, я на Афоне вот уже шестьдесят лет, малец, – старец казался гордым, оттого что он все еще живет здесь и, несмотря на преклонный возраст, сам ухаживает за собой. – Ну, ладно, заболтался я с тобой, давай деньги, получай товар и уматывай отсюда, мне пора молиться Богу.
Григорий вытащил сто евро и принялся выбирать из предложенной ему разноцветной кучи четверо четок для отца Евфимия; он уже почти выбрал самые красивые, когда услышал дикий вопль разгневанного старца:
– А! Подонок! Ты думаешь, что я стар и меня можно так легко обмануть?!
– В чем дело, отец Богдан? У меня и в мыслях не было вас обманывать, – молодой монах уже спрятал свой скверный характер в самую глубину своего сердца, испугавшись дикого гнева старца, способного, по всей видимости, даже дать волю рукам.
– Евфимий хорошо знает, что мои четки стоят сорок евро! Где еще шестьдесят? Решил, видно, припрятать себе! Ну, смотри, я тебя проучу, – старец занес над монахом свой буковый посох так решительно, что Григорий подумал, что он расколет его голову, как орех.
Вспомнив, что у него как раз была заначка в шестьдесят евро, на которую он хотел купить компакт-диски с песнопениями в исполнении хора Ватопедского монастыря, Григорий взмолился:
– Отче, наверное, я все перепутал, деньги здесь, в кармане… – он вытащил несколько мятых купюр, которые старец вырвал из его рук и, смяв, бросил на землю.
– Поздно, брат! Не выкручивайся теперь, как змей, надеясь уйти от справедливой расплаты. Возмездие ворам – мой посох! – старец замахнулся своей дубиной, и Григорий почти распрощался с жизнью.
– Не бейте меня, отче! Я больше не буду воровать.
– Я тебе не верю!
– Обещаю, Богом клянусь!
– Ах! Ты еще, как я погляжу, любитель произносить имя Божие всуе. Так получай же, подлец, – и старец обрушил на привыкшую к поклонам монашескую спину свой тяжелый посох…
После экзекуции Григорий, охая, забрал четки и быстро направился к выходу:
– Спасибо вам, отче, за науку.
– Не язви, а то опять схлопочешь. А Евфимию передай, чтобы никого больше ко мне не присылал, я уже, кажется, говорил ему об этом. А то мне придется лично придти к нему и все объяснить, –
Выборный начальник скита.