Страна Арманьяк. Граф Божьей милостью. Александр БашибузукЧитать онлайн книгу.
валлийцем – совсем наоборот: воспрянули, при этом мстительно поглядывая на городских.
Ага… все понятно, наблюдается явный конфликт интересов. Ну что же, сейчас разберемся.
– Дон Оуэн, первым я заслушаю вас…
Вполне ожидаемо, лучше всего с поставленными задачами справились дойч и валлиец. Башня на мысу Сокоа, в которой Феб планировал организовать картографическую школу и за реконструкцию которой отвечал дон Оуэн, уже практически была достроена, на ней даже успели оборудовать артиллерийскую четырехорудийную площадку с тремя двадцатичетырехфунтовыми орудиями. Штайнмайер доложился об изготовлении еще шести таких пушек, но вот доставить их в город из Эрбура, где находилось литейное производство, он пока не успел. Набрать и обучить расчеты – тоже. По объективным причинам, прямо связанным с управленцами Сибура.
По завершении докладов дойч и валлиец дружно наябедничали, что городские власти всячески саботируют их работу. Как я понял, без особых причин, чисто из-за гонора по отношению к чужакам. Впрочем, как позже выяснилось, поначалу Штриматтер и Оуэн сами несколько свысока отнеслись к местным, вот и получили в ответ. Как я уже говорил, южане – народец гонористый, понаехавших не жалуют от слова совсем.
С наличествующими воинскими силами дело обстояло вполне сносно, город мог выставить прямо сейчас триста солдат, в том числе сотню тяжеловооруженных, и в течение суток собрать еще столько же. А вот поставленные Фебом задачи рехидоры практически завалили. Из четырех запланированных позиций для требушетов на скалах вокруг бухты были организованы всего две. Помимо этого, хватало и других провинностей. О содействии в организации морской базы в бухте Сен-Жак де Люз и постройки второго форта на северном мысе бухты я даже не говорю. Там вообще конь не валялся.
Попытка оправдать все запутанностью и сложностью местных фуэрос, то есть законов, а также их противоречием с уставом коммодории благополучно провалилась.
Разбор полетов был кратким, но драл я местных в особо извращенной форме и выделил им месяц на исправление недостатков, в противном случае пообещал в красках расписать королю о творящемся безобразии. Этого хватило, чтобы сибурцы прониклись до мозга костей. Отчитав, я их прогнал, оставив при себе только дона Оуэна и шевальер Аиноа.
А потом прибыл франк. А точнее, цельный опоясанный рыцарь, сеньор и барон в сопровождении двух оруженосцев и такого же количества пажей. Причем такой же бастард, как и я. Герб на коттах его свиты был наискосок перечеркнут красной полосой.
Сказать, что он был в ярости, значит, ничего не сказать.
Ну да, понимаю, прошагать в доспехах половину лиги по крутой дороге – это вам не это.
Весь покрытый пылью, потный и злой как собака долговязый мужик с худым породистым лицом ворвался в зал и, едва сдерживаясь, прошипел:
– Я барон Жан де Жевр, сеньор Дезай, с кем имею честь?
Вперед шагнул Луиджи и высокомерно отбарабанил:
– Пред вами – гранд-адмирал