Танцующие медведи. Опыт обретения свободы. Витольд ШабловскийЧитать онлайн книгу.
медведем я поехал в заповедник Кормисож. Это известные охотничьи угодья. Говорят, Брежнев списал нашим коммунистам долгов на миллиард левов, только чтобы они брали его туда поохотиться. Так мне рассказывал один мужик, который в Кормисоже сорок лет проработал, но правда ли это – не знаю.
Сначала пришлось мне поехать в Софию, в министерство, отвечающее за леса, поскольку там служил мой школьный товарищ. Благодаря ему я получил талон на медведя, действительный в Кормисоже, и прямиком из Софии отправился в заповедник. Там обо мне были наслышаны, потому что мой брат Стефан уже приезжал к ним с другими медведчиками, а он в те годы был настоящей звездой. Выступал в очень дорогом ресторане на Черном море, где бывали даже члены руководства компартии. Брата несколько раз по телевизору показывали. По всей Болгарии его узнавали.
Стефану медведь достался из зоопарка в Софии. Однажды пьяный солдат ворвался в медвежий вольер, а у самки как раз детеныши были, она бросилась на солдата и убила его на месте. Медведицу пришлось усыпить: так всегда поступают в зоопарках, если животное убьет человека. Стефан откуда-то об этом прослышал, поехал туда и купил одного из медвежат.
В ресторане первыми выступали танцовщицы на углях, а затем он. Сначала Стефан боролся с медведем, а в конце медведь массировал спину директору ресторана.
Потом к брату выстраивалась длинная очередь из желающих, чтобы медведь их тоже помассировал. Стефан зарабатывал немалые деньги. Приходилось, конечно, делиться с директором, но хватало обоим.
Так вот, отправился я в Кормисож, лесник передал брату привет, а потом привели малышку. Ей было несколько месяцев. Идеальный возраст: детеныши еще не слишком привязаны к матери, еще можно поменять им наставника, и они не станут капризничать. Если забрать от матери медвежонка постарше, он может заморить себя голодом.
Малышка смотрит на меня. Я смотрю на нее. Думаю: “Подойдет или не подойдет?” Присел на корточки. Протянул руку. Зову:
– Ну, иди сюда, маленькая, иди.
Она не шелохнется. Только смотрит на меня, а глаза как два уголька.
Ты бы в эти глаза влюбился, точно тебе говорю.
Я достал из кармана хлеб, положил в клетку и жду, войдет или не войдет. Она опять на меня уставилась. Минуту сомневалась, но вошла. Я подумал: “Вот теперь ты моя. И в горе, и в радости”. Уж я-то знал, что медведь с человеком и тридцать лет прожить может. А это, считай, половина жизни!
Я выложил за нее три с половиной тысячи левов, но не пожалел ни об одной стотинке. Она мне сразу запала в сердце.
Эти деньги мне колхоз при увольнении выплатил, еще немного пришлось одолжить. В те годы примерно за четыре тысячи можно было купить “москвич”.
Но на “москвич” денег мне уже не хватило. Часть пути я ехал с малышкой на автобусе, и мне уже тогда было приятно, потому что все дети интересовались моим медведем и хотели его погладить. Я решил, что это хороший знак: значит, мне и правда замечательное животное попалось, дружелюбное, вызывающее симпатию.