Лазурь. Дарья АндрееваЧитать онлайн книгу.
настежь дверцы демонстрировали пустоту его внутреннего мира.
Снаружи донесся топот и приглушенный треск ломающихся досок – похоже, один из кабанов снес гнилой забор. А что, если кто-то из них сдуру забежит в дом? Аня подняла глаза к потолку: между досками виднелись щели, а несколько сломанных частей перекрытия покоились на полу.
Залезть на чердак. Там можно переждать, пока животные успокоятся и разойдутся.
Аня покрутилась, прицеливаясь к дырам меж досок, выбрала самую широкую и подпрыгнула, вцепившись в край. Дерево заскрипело, но вес выдержало. Девушка подтянулась, забросила одну ногу, затем другую, помогла себе руками и буквально заволокла свое туловище наверх. Мышцы немели от напряжения и усталости, но она была на чердаке.
Как ни странно, тут оказалось не так грязно, как внизу: большие окна отсутствовали, и пыль сюда почти не заносило, только в одной из стенок виднелось маленькое квадратное окошко. Его двойник с противоположной стороны перекрывала криво приколоченная доска. Смахивая паутину и разгоняя потревоженных пауков, Аня пробралась в сухой угол между скосом крыши и потолком, где последний был наиболее цел, и умостилась там. С этого ракурса чердак выглядел даже уютно: щепки и обломки досок вовсе не казались мусором, паутина, свисавшая повсюду с комочками спутанных мелких насекомых, напоминала новогодние гирлянды. В бледной полоске света, сочившейся из окошка, лениво плавали крошечные пылинки. Несмотря на покинутость и мертвую пустоту всей деревни, этот дом словно все еще пытался быть домом, помнил, как это: быть живым, уютным, безопасным, хранил в себе память, ловил ее в паутине на чердаке, прятал в давно остывшей золе в печи, укладывал на донышко каждого горшочка, тарелки или чашки, завалявшихся в пыли, целых, разбитых, с отколовшейся эмалью, в трещинках и в пятнах ржавчины. Каждый их изъян хранил память о руках, что заботливо готовили еду, мыли, ухаживали, берегли. Дом помнил. И это притягивало к нему живых.
Поначалу Аня хотела сесть, но быстро поняла, что из-за косой крыши это будет не слишком удобно. Кроме того, она очень устала: от бега и прыжков болели ноги, рана на лице ныла и дергала, кожа на левой руке и открытой части лица чесалась, на теле не осталось живого места. Девушка решила не мучить себя и просто улеглась поудобнее. Если эти глупые звери не улягутся до темноты, она тут и заночует. Ее самочувствие не слишком изменилось за этот день, может, у нее еще есть время в запасе?
Снаружи периодически доносились топот и визг, иногда хрюканье. В какой-то момент в дверь что-то с силой ударило, так, что хрустнули ржавые петли, следом послышалось жалобное верещание и возня. Хорошо, что Аня сообразила спрятаться наверху. Слушая шум с улицы, она прикрыла глаза. Полноценный сон не шел, это больше походило на вялую дрему, сквозь которую девушка все слышала и сознавала.
Основная масса животных схлынула очень быстро: они были так напуганы, что разбежались кто куда. Менее расторопные особи застряли по пути, запутались