Лабиринты памяти. Марат Акдасович НуртдиновЧитать онлайн книгу.
не знает о его заслугах в рок-н-ролле.
Но Венер Газизович это прекрасно знал!
Мир праху твоему, Учитель!
Уфа-Туманчино, 2019
Защита
Ученые, как известно, делятся на две группы, первые наиболее редкие откалывают от скалы науки валуны, разрушают до снования картину мироздания.
И вторая группа, те, которые в отколотых кусках находят бриллианты….
Наверное, в Башкирии, да и в России в медицине за последние 100 лет не было первых.
Но с одним из редчайших обладателей, тончайшего нюха на сокровища науки мне посчастливилось познакомиться и близко общаться.
Мало того, что он обладает что называется «Чуйкой», так и его широчайшие, энциклопедические познания позволяют ему выдавать такие экспромты в научных статьях, что каждый раз читая его труды, приходишь в восхищение от изысканности изобретений, импозантности научного эксперимента.
Это действительно, на вид немного грубоватый, брутальный мужчина, но его стилистика, грамматика, и синтаксис, вне всякого сомнения, позволяют отнести его к лучшим ученым Башкирии.
Мне посчастливилось, что он был моим оппонентом на диссертации, а выступал он третьем после Кубышкина Валерий Алексеевича, в то время директора Института хирургии Вишневского, Прудкова М.Ю., только выполнившего первую, вне садового кольца трансплантацию печени и главного хирурга Уральского федерального округа.
Словом, пребывая в анантаре, к концу защиты ничего уже не воспринимал.
Тут Плечев отбив необходимые слова, отложил бумаги в стороны и, насупившись, спросил:
–Вы знаете, я много перелопатил литературы, но так нигде не нашел описанный в вашей работе способ определения Синдрома Золллингера-Эллисона.
Сознание возвращалась по частям в этот мир.
На повисшей тишине в диссертационном зале можно было повесить Дамоклов меч, который непременно снес бы мне голову
Я удивлено вперился в своего оппонента. Мол, в чем проблема?
Зал, отвлекся от обсуждения животрепещущих вопросов клановости, семейственности, судьбы детей и прочего что возможно обсуждают члены диссовета в рутине диссертационной жизни и заинтересовано вперился десятком усталых глаз в Вашего покорного слугу.
Я ничего не понимал.
Плечев поняв мой ступор, повторил вопрос:
–Секретиновый тест при Синдроме Золлингера–Эллисона я знаю, а что за пальцевой тест при этом заболевании, который Вы описываете в 4-1 главе?
Что сказать, Ваш покорный слуга в то время обладал быстрым умом, но в этот момент открылась чакра и верхняя и как мне кажется и нижняя.
Убей, не мог вспомнить, где же я подобное написал, секунды в тишине диссертационного зала падали как капли в китайской пытке, когда капли падают на лоб.
3 года, которые прошли после апробации, вспомнились мне в этот момент, пролетели бесконечные поезда, автобусы и самолеты, пакеты с алкоголем и кущтанащами которые тяжким бременем легли на мои плечи и семейный бюджет.
Те пакеты, которые носил оппонентам, рецензентам, секретарям, ректорам