Российский хадж. Империя и паломничество в Мекку. Кейн АйлинЧитать онлайн книгу.
бывшее монгольское Астраханское ханство и укрепилась на главном караванном пути между Центральной Азией и Меккой37. Дальнейшая экспансия империи на юг и восток – в Северное Причерноморье, Крым, Кавказ и Центральную Азию – добавила миллионы новых мусульманских подданных к уже и так огромному и внутренне разнородному населению и включила паутину древних караванных путей в границы России.
Мусульмане Евразии веками ездили в Мекку через эти страны, по этим маршрутам. Многие пересекали под парусами Черное море и присутствовали в Стамбуле (Константинополе) на церемонии султанской инвеституры при отправлении имперского паломнического каравана из османской столицы. Другие, и в их числе Касым Мамад, шли на юг через Кавказ и присоединялись к имперским караванам, отправлявшимся из Дамаска или Багдада. Третьи следовали караванными путями через афганские и индийские земли и садились на корабли, плывшие по Индийскому океану в Аравию38. Этот поток продолжился и фактически усилился после российских завоеваний, когда в середине XIX века появились железные дороги и пароходы, превратившие Российскую империю в средоточие глобальных маршрутов и потоков паломников.
В результате имперских завоеваний Россия унаследовала традицию хаджа и должна была решить, что с ней делать. Хадж, как один из пяти столпов ислама и обязанность для мусульман, нельзя было просто запретить или приостановить. Кроме того, он предоставлял России возможности управлять мусульманами и властвовать над ними, а также осуществлять государственные и имперские программы. Чтобы подчинить хадж государственному влиянию и контролю, в XIX веке Россия начала его поддерживать. Эта поддержка вначале осуществлялась спонтанно и эпизодически, проводясь в рамках российской политики консолидации систем управления во вновь завоеванных мусульманских регионах. Но в течение XIX века хадж превратился в массовое ежегодное событие, и интерес России к нему усилился, а государственная поддержка стала систематической. Периодически цари объявляли о запрете хаджа в империи, особенно во время войн и эпидемий, и царские чиновники часто высказывали опасения по поводу политических и экономических аспектов паломничества, но в целом с середины XIX века Россия проводила политику патроната над хаджем39.
Поддерживая хадж, Россия не просто старалась контролировать паломничество или регулировать проблемы, порожденные этим массовым миграционным движением. Скорее она хваталась за новые – созданные имперскими завоеваниями – возможности, чтобы подключиться к глобальной исламской сети и превратить хадж в механизм имперской интеграции и экспансии. Это делалось в рамках более общего процесса, шедшего в России с конца XVIII века и, более того, во всех европейских империях в течение XIX века, – процесса институционализации ислама и исламских практик европейскими колониальными правительствами в целях реализации имперских программ40.
Адаптация
Об исторической географии евразийских маршрутов хаджа см.:
О государственных запретах хаджа и попытках «отвратить» мусульман от него см., например: SSSA. Ф. 4. Оп. 8. Д. 61; Ф. 8. Оп. 1. Д. 256.
Об этом процессе в России см.: