Невинность. Дин КунцЧитать онлайн книгу.
уважения к желаниям Гвинет, держался от нее достаточно далеко, чтобы даже случайно не коснуться ее и не столкнуться с ней.
Пока она мне не сказала, я понятия не имел, что художественный музей, расположенный по другую сторону широкой авеню, – подразделение библиотеки, появившийся через несколько десятилетий после завершения ее строительства. Оба заведения котировались очень высоко среди музеев и библиотек этой страны.
– Их огромные и бесценные коллекции в полном распоряжении Дж. Райана Телфорда, этого вора.
– Ты говорила, насильника.
– Потенциального детского насильника и удачливого вора, – уточнила она. – Мне было тринадцать, когда он впервые загнал меня в угол.
Я не хотел раздумывать о том, что он почти сделал с ней, а потому спросил:
– У кого он ворует?
– У библиотеки и музея, как я это себе представляю.
– Ты себе представляешь.
– Коллекции у них огромные, и особого порядка в них нет. Он может подделать документы о том, что хранится в запасниках, сговориться с аудитором, а потом толкнуть эти вещи через беспринципного дилера.
– Представляю себе… Он может… Ты не похожа на девушку, которая хочет предъявить ложные обвинения.
Она села за стол из макассарского черного дерева, развернулась на сто восемьдесят градусов к компьютеру, стоявшему на отдельном столике.
– Я знаю, что он вор. Он крал у моего отца. С учетом его здешней должности, ему не устоять перед искушением.
– И что он украл у твоего отца?
– Миллионы, – ответила она, включив компьютер, и слово эхом отразилось от арт-декоских поверхностей, как не отражалось ни одно слово прежде.
15
Кабинет выглядел роскошным даже в практически полной темноте. Он напомнил мне некоторые фотографии Эдварда Стайхена: бархатные тени, усиливающие мрачную атмосферу, тут и там тени, предполагающие отражения отполированного дерева, мистический блеск стеклянного абажура незажженной лампы Тиффани, комната намекает на большее, чем открывает, и однако никаких тайн в ней нет, словно залита она солнечными лучами, а не призрачным светом ночного города за окнами.
Даже в отсутствие куратора в воздухе витал пряный аромат его одеколона.
В отсвете компьютерного экрана лицо Гвинет обрело азиатские черты, главным образом благодаря бледной коже и черному макияжу, отчего ее лицо напоминало мне маску актера театра Кабуки.
Она не выглядела богатой девушкой. Разумеется, я никогда раньше не знал богатых девушек и не знал, по каким признакам определять, своя ли она среди богатых или нет. Но все равно не думал, что она из их числа.
– У твоего отца миллионы?
– Были. Мой отец умер.
– Именно про него ты говорила? Он тот единственный, кто мог тебе помочь?
– Да. – Она просматривала перечень файлов. – Мой отец понимал меня. И защищал. Но я защищать его не смогла.
– Отчего он умер?
– Если коротко, по результатам вскрытия: «Случайная смерть от меда».
– Меда, в смысле пчелиного?
– Мой дед со стороны отца владел пасеками, сотнями ульев. Сдавал их в