Спор о Платоне. Круг Штефана Георге и немецкий университет. Михаил МаяцкийЧитать онлайн книгу.
Платона» и противопоставляется подходу собственно «платоников» (17, 36). Платоники связываются, таким образом, с «духовным движением нашего времени»: под 'der geistigen Bewegung unsrer Zeit' рядовой читатель волен был представлять совокупную современную культурную деятельность; проницательный же должен был понять, что речь идет о том специфическом духовном движении', которое особенно настаивает на этом обозначении и охотно себя им осеняет, то есть об ассоциации вокруг Штефана Георге. На это уже прямо указывает автор, отсылая читателя, интересующегося более глубокими его предпосылками, к «Ежегоднику за духовное движение» в целом и к статье Ф. Вольтерса «Господство и служение» в частности (111). Наконец, в качестве знака исключительно для своих Хильдебрандт указывает на единственного современного автора после Ницше, с которым он мыслит в унисон о браке и плотской любви, – на Марию Луизу Энкендорф, под чьим псевдонимом посвященный читатель узнает Гертруду Зиммель, близкую знакомую Ш. Георге[137].
4. О пользе «организованных» рецензий
Итак, Платон появляется в Кругу Георге достаточно поздно. Поэтому утвердиться он должен был быстро, без лишнего промедления. Примечательно и неудивительно поэтому, что следующий платоноведческий текст Круга, еще более энергично и явно, чем предисловие Хильдебрандта к своему переводу «Пира», скрестил две эти плоскости: Круг Георге и Платона. Этим текстом стала статья-рецензия Вильгельма Андреэ[138] на вышедший в издательстве «Листков за искусство» и объединенный в одной книге трехтомник «Ежегодника» за 1910–1912 годы. Статья эта, озаглавленная «Платонова poikilia и Ежегодник Духовного Движения» и опубликованная в трех номерах еженедельного научного приложения к «Магдебургской газете» в августе 1913 года, была написана по заказу Георге. Хотя степень конкретности заказа точно неизвестна, тот факт, что статья была одобрена Мастером, делает ее важным источником ранней фазы георгеанского платонизма. Это одно из первых свидетельств заинтересованности самого Георге в том, чтобы его принципы и заветы были истолкованы в прямой аналогии с платоновскими. В полном смысле рецензией эту статью назвать не приходится, потому что автор совершенно отождествляет себя с предметом, перенимает и оглашает практически от своего имени идеологию обсуждаемой книги, и потому что статья превращает один из третьестепенных мотивов рецензируемой книги в главный, соединяя с ним собственную точку зрения. Действительно, платоновская тема, заявленная уже в названии, едва присутствует в «Ежегоднике», чьи идеи рецензент без всякой видимой мотивировки переводит на платоновский язык.
Программа «Ежегодника» сформулирована издателями ясно, – начинает автор свою рецензию, – и тут же добавляет: «В платоновской терминологии эта программа звучала бы так: возвышение темных побуждений к живой идее, преодоление пойкилии, воспитание к калокагатии»[139]. Верность платоновским терминам здесь относительная, зато георгеанская герменевтическая
Marie Luise Enckendorff, автор книги «Реальности и закономерность в жизни полов» (Realität und Gesetzlichkeit im Geschlechtsleben. Leipzig, 1910); см.: Hildebrandt, 1912, 113. Дружбу – небезоблачную (Zeittafel, 217 (28.10.1910)) – с ней (как и с ее супругом Георгом) Ш. Георге поддерживал начиная по меньшей мере с 1897 года. В декабре 1911 года в Гейдельберге Ш. Георге обсуждает с Максом Вебером в частности эту книгу (Zeittafel, 230 (11.12.1911)). Георге считал Гертруду Зиммель «одним из серьезнейших людей, которых я когда-либо встречал» (Zeittafel, 294; со ссылкой на Э.Р. Курциуса), хотя она и лишена чувства поэтического (Zeittafel, 297), со ссылкой на Э. Ландман.
Статья подписана W. Andreae-Syla. Последующие работы автор подписывал только первой частью фамилии. Syla bei Berlinchen Neumark – родительское поместье в Пруссии (в настоящее время у польского города Барлинека). См. биографические сведения об Андреэ ниже, в главе VII, раздел 1.
Andreae-Syla, 1913, 263. Далее ссылки на страницы указаны в тексте.